– Так, что тут у нас в меню? – Он подошел к красиво оформленному цветочным рисунком листочку с довольно приличным списком блюд. – Так… Так… Напитки… А винная карта где?
– Что? – вытаращился фьорд за раздачей.
– Листок с алкоголем, – снисходительно пояснил Бруно.
– Кто бы нам разрешил в военном городке алкоголь продавать? – не менее снисходительно ответил фьорд. – Только за проходной. У нас – чай, кофе, ягодный морс и компот.
– То есть, кроме того, что указано в этом куцем списке, у вас ничего нет?
– Нет, – холодно ответил раздатчик.
– Н-да, не Фринштад, – в который раз недовольно протянул Бруно. – Тогда будем брать, что есть. Дульче, выбирай.
Но это было не так-то просто. Раньше меня перед таким выбором не ставили. Одних гарниров целых четыре разных, а к ним и мясо, и котлеты, и подливка… А салаты… целых три разных салата… Я зачарованно изучала меню, не зная, на чем остановиться.
– И выбрать-то нечего, – сказал за моей спиной Бруно. – Да, Дульче?
Сначала я удивилась, а потом поняла: у него денег нет, он же тоже только на обучении, сколько там платят? Всего ничего. С сожалением оторвалась от рассматривания раздела с мороженым, шоколадным и ванильным, но таким дорогим, и сказала:
– Я просто не голодна, в госпитале ела.
В госпитале я не ела, так как до ужина не успела, а после – поторопилась сбежать от Лусии, чтобы не столкнуться с Кастельяносом, поэтому есть хотелось. Но я же не могу последнее у Бруно отбирать?
– Дульче, тебе можно и второй раз поужинать, – сказал Бруно, – ничего страшного не случится. Давай, говори, что тебе…
Я замялась. Как-то нехорошо с моей стороны есть за счет пострадавшего героя Империи, но и отказываться тоже нехорошо.
– Тогда я сама заплачу, ладно? – предложила я вариант, который меня устраивал немного больше.
– Ну уж нет. – В голосе Бруно возмущение перемешалось с удивлением. – Я тебя пригласил – значит, я и плачу. Я просто не знал, что здесь кафе такое своеобразное.
Мне казалось, он пытается передо мной оправдаться, и я окончательно уверилась, что у него проблемы с деньгами. А значит, нельзя за его счет есть, это совсем неправильно. Но здесь уже начинались сложности. Бабушка говорила, что настоящие мужчины никогда не отказываются от своих слов. А Бруно уже сказал, что платит он, и если я продолжу отказываться, может подумать, что я считаю его ненастоящим фьордом. А это будет для него оскорбительно. Но есть за его счет? Видя, что я не тороплюсь с выбором, он сделал его за меня. Жареная картошка и мясо под сырной корочкой, точь-в-точь как у того фьорда, что ответил на вопрос Бруно о местных питательных пунктах, на наших тарелках смотрелись тоже неплохо.
– Тебе морс, кофе или компот? – спросил мой спутник.
Я хотела взять чай, он самый недорогой, но в перечне того, что предложил Бруно, чая не было, а самым дешевым оказался морс. Его и выбрала. Бисквитные пирожные со взбитыми сливками – настоящая роскошь, но Бруно взял и их, добавив стакан чая для меня.
Я начала серьезно волноваться за его кошелек и хотела даже морс назад поставить. Нет, все же как тяжело мужчинам. На что только не приходится идти, чтобы доказывать свою состоятельность. Только будет ли ему на что завтра есть? Я ужасно переживала, но потом вспомнила, что в казарме кормят, и немного успокоилась.
– Мороженое потом возьмем, – пообещал Бруно, – а то растает, пока доедим это.
Когда мы сели за столик, он еще раз оглядел кафе, вздохнул и сказал:
– Извини, не знал, что такое заведение тоже «кафе» называют. В следующий раз сходим в нормальное место.
Меня так обрадовали слова «в следующий раз», что я даже не сразу смогла сказать, как мне здесь нравится. Все так аккуратно, чистенько и… вкусно. В госпитале кормили тоже вкусно, но там еда предназначалась для больных, а значит, была диетической, с минимумом соли и совсем без специй. А здесь каждый кусочек играл во рту давно забытыми красками – ведь дома еда тоже была самой простой, и мясо не так часто появлялось.
Бруно молчал, лишь изредка бросал недовольные взгляды по сторонам и совсем не ел. Казалось, он думает о своем, вспоминает что-то личное. Лицо у него стало несчастным, что совсем не соответствовало вкусной еде. Наверное, переживает за неудачное происшествие на полигоне, в котором пострадал.
Как я ни растягивала удовольствие, мясо слишком быстро закончилось. Я с сожалением отставила опустевшую тарелку и придвинула блюдце с пирожным. Бруно очнулся, недоуменно посмотрел на меня, потом улыбнулся и спросил:
– Ну как тебе местная кухня, Дульче?
– Очень вкусно, – честно ответила я. – Намного лучше, чем в госпитале.
– Лучше, чем в госпитале, готовить несложно, – ответил он и наконец приступил к еде. – Действительно, для такого заведения неплохо. Почти как у нас в Академии, в кафе.
– В Академии? Магической? – благоговейно спросила я.
