Нет, стопроцентно, если чудики с самого утра сыплются, то что могло измениться к обеду? А ничего. Да. И на что рассчитывали мои родители, пытаясь сделать из чертенка-дочери воспитанную и гуманитарно-образованную леди? Нет чтоб пойти у меня на поводу и отправить учиться на химика! Так надо было им первый раз в жизни рогом упереться и сказать: «Ты, мол, Данька, девочка, и профессия у тебя девчачья должна быть. А то рванет один из твоих экспериментов – и камня на камне не останется».
Пришлось уступить. И уступка моя началась, как это символично, с прогула. Так и не прониклась я знаниями в свой первый день в институте благородных девиц. На филфаке, то бишь.
А чудик продолжал вещать. По второму кругу, что ли? Может, стоило диктофон включить да дома послушать? Жалко же, человек старается. Небось, учил, готовился, а я, кикимора неблагодарная, мимо ушей да мимо ушей.
– Простите, уважаемый, мне нужно идти.
Я поднялась со своего места, желая побыстрее расплатиться и упорхнуть в родные края, но не тут-то было. Чудик цепко ухватил меня за запястье и так проникновенно, глядя в глаза, поинтересовался:
– Так вы согласны?
– Угу, всегда и на все, – недовольно хмыкнула я, недоумевая, чего это он так улыбаться начал. – Что-то еще?
– Нет, этого достаточно, – заверил ненормальный, спокойно отпуская мою руку. Признаться: выдохнула с облегчением. Не люблю ненормальных и чудиков. Особенно если это незнакомые чудики. Со знакомыми – оно поспокойнее. Не наступай им на больную мозоль, боготвори Хатцунэ Мико, возлюби Ли Мин Хо, возблагодари небо за новый сингл PSY, да и просто со всем соглашайся. Согласишься – лучший друг. Ведь не будут же они про кумира дурное говорить? Какой фанат так поступает! Вот и сосуществуем мы подобным образом с парочкой адекватных неадекватов. А что? Весело. И даже полезно. Парик в случае надобности стрельнуть удобно или представление для родителей устроить – дескать, девочка хорошая, в юбочке ходит, с мальчиками интеллигентными встречается, а не с этими, с ободранными локтями и разбитыми после неудачного трюка коленями. Хорошо хоть, братик мои ссадины прикрывал…
Да уж, чего только со мной не случалось. А чудики… Чудики – это так, мелочи. Как насел, так и встал. Осечек еще не было.
Осечек и не случилось. Удовлетворившись ответом, преследовать меня до дома неадекват не стал. Потерялся в районе станции метро. Облегченно переведя дух – терпеть ненавижу, когда кто-то за мной ходит, – я доковыляла до дома. Разувшись и по дороге стягивая носки, пошлепала к себе в комнату. Родителей не было – до конца их работы еще часа три. Брат приходил и того позже, предпочитая проводить время в городе и заглядывать совсем уж ночью ради свидания с кроватью. Чего у подруг не оставался? А не любил спать на чужой кровати. Думаю, когда женится, так кровать и заберет. Или матрас хоть. Чтоб душу грел.
Покачав головой, размышляя над странной привязанностью, я заглянула на кухню, стащила из вазочки конфет и с чистой совестью (поела же!) отправилась на «поля справедливости». Быстренько загрузилась, выбрав любимую змейку, и начала покорять ингибитор. Враги моего порыва не оценили, защищались, как могли, но кто они такие, чтоб мешать нам со змейкой? Ведь это любовь с первого взгляда, с первой игры.
Да уж, поистине неисповедимы пути фэнтезятины. Вот никогда не думала, что любимым героем станет нага. Ведь какая я нага? Так, кикимора болотная, подвид повышенной вредности. Это каждый скажет. И про кикимору, и про вредность.
Устав от игры и продолжавшейся в чате склоки, я сползла со стула и таки отправилась в объятия Морфея. А этот милейший божок не просто манил, а уже стискивал изо всех сил, чего прежде в дневное время суток за ним не водилось. Но, видимо, первый учебный день был так тяжел, что мне требовался двойной отдых, а значит…
Спа-а-а-а-ать.
– З-з-з-з-з-з-з…
Как просыпаться-то не хочется! Перевернулась на другой бок, натянула одеяло повыше, поправила подушку, вляпавшись пальцами во что-то холодное и слизкое… Какое?! Села прежде, чем успела проснуться. Открыла глаза и оторопела.
– З-з-з-з-з-з-з…
Махнула рукой, желая прогнать кровососущего гада. Нет, глупо с моей стороны. Толпы его коллег устремились ко мне, заставляя вновь просить политического убежища у одеяла. Кое-как поместившись под ним и усевшись на подушку – все равно грязная уже, – я серьезно задумалась.
– З-з-з-з-з-з-з…
Блин, почему они никак не успокоятся? Не видят, что ли? Это гора! Просто небольшая белая горка! И нет тут человеков для поедания. Нет, и не будет. Ага, жадные мы. Первая положительная самим нужна, так что разбазаривать на всяких злобных тварей никакой возможности нет. Вот совсем никакой!
– З-з-з-з-з-з-з…
Ай, больно же! И как спящие могут не реагировать на этот укол?! Я вот даже дернулась, чуть не подставив зудящей ораве свой филей. Хорошо хоть, пижама осталась. Не хватало еще оказаться неизвестно где в чем мать родила и без одеяла. Так что будем считать, нам повезло. Хотя это с какой стороны мерки снимать.
Стаи комаров по ту сторону одеяла, холодная земля, которая даже через подушку умудрялась заставлять меня ежиться, нечто скользкое, медленно
