Следующие пару минут шел разговор ни о чем, после чего Устинов деликатно покинул их под каким-то благовидным предлогом. Очень похоже, с хозяином дома у них все было обговорено. Ну что же, этого стоило ожидать.
– Итак, – скорбь с лица собеседника не исчезла, но взгляд стал острым. И голос изменился, стал начальствующим и самую чуточку брезгливым. – Я приказал маршалу устроить нам встречу…
– Стоп, – адмирал резко выставил ладонь, и не привыкший, видимо, что его перебивают, хозяин дома от неожиданности заткнулся. – Я – это кто?
– В смысле?
– В прямом. Представиться вы не удосужились, а я, знаете ли, всех в лицо не помню. На планете два миллиарда обывателей, не имеющих ко мне никакого отношения. Поэтому давайте уж, побудьте для разнообразия воспитанным человеком, идентифицируйтесь.
Александрова несло. Копившееся с момента прилета раздражение обрело точку фокуса и, хотя адмирал понимал, что его поведение выглядит глупо, ничего не мог, да и не хотел с собой поделать. Черт побери! Он нарушил приказ и если не уничтожил, то поставил под нешуточную угрозу собственную карьеру. Но сделал это, привел свои корабли сюда, спас планету, которой, по большому счету, ничем не обязан. С которой его, если вдуматься, уже вообще ничего не связывает. Родители умерли давно, сам он бывал здесь от силы раз в год… А теперь какое-то мурло ему через губу цедить будет? И, хотя все обстояло не совсем так, накрутил адмирал сам себя моментально.
Сейчас все еще можно было исправить. Прояви хозяин дома необходимую толику уважения – и Александров, скорее всего, усмирил бы свой дурной характер. Не злой или свирепый, а именно дурной, резкий, не терпящий авторитетов, одновременно толкающий карьеру адмирала вверх и осаживающий ее из-за роста числа недоброжелателей. Однако реакция оказалась совсем не той, которая требовалась для создания нормальных деловых отношений.
– Молодой человек, вам не кажется, что того, кто вам платит, надо знать в лицо?
Адмирал встал, тяжело посмотрел в лицо собеседнику:
– Сурен как-вас-там. Вы мне не платите. И обращаться ко мне следует «Господин контр-адмирал». Еще вопросы?
– И сколько вы стоите?
Александров внимательно посмотрел ему в лицо. Он ведь не врет и не играет, мелькнула мысль. И в самом деле уверен, что может купить что угодно. Помашет пачкой банкнот – и прибежит к нему адмирал Александров, радостно гавкая и виляя хвостиком. Безнадежно.
Возможно, следовало смирить гордыню, возможно, что-то еще, но злость оказалась сильнее. Не для того он зубами цеплялся, выкарабкиваясь из болота бедных кварталов, чтобы стоять по стойке смирно перед этим чучелом. Э-эх, жаль, не парадная на нем форма – так снял бы положенные к ней перчатки да отхлестал этого слишком много возомнившего о себе слизня по морде. Адмирал презрительно усмехнулся:
– Сколько стою у вас нет, а сколько надо – сам возьму.
С этими словами он развернулся и, чувствуя спиной недоуменный взгляд собеседника, вышел. Небрежно усмехаясь, покинул дом и направился к боту. Перехватил взгляд стоящего рядом и разговаривающего о чем-то по коммуникатору Устинова, небрежно кивнул ему в сторону машины. Залез первым, позади него, пыхтя, захлопнул дверь маршал. Что же, делать ему здесь больше нечего.
– Поехали, Василий Викторович. И еще, – адмирал повернулся, взгляд его стал жестким и холодно-спокойным. – Если вы еще раз попытаетесь свести меня с подобным уродом, то получите в морду.
Александров отвернулся и уставился в окно. Настроение ему, конечно, подпортили. Не смертельно. И даже не слишком сильно – вот еще, тратить нервные клетки из-за чересчур много возомнившего о себе штафирки. Словом, не тот повод, чтобы отменить разглядывание пейзажа. Адмирал, конечно, был суровым космическим волком, но при этом втихую, чтобы никто не узнал, ценил красоту и даже рисовал на досуге картины. Бездарные, как он сам признавал, деликатно пряча их от чужих глаз, однако подобный способ релаксации не хуже любого другого. Так что пропускать мимо глаз красоту вроде той, которая сейчас проплывала под крылом их бота, казалось ему немыслимым расточительством. Успокаивало опять же…
За его спиной Устинов с трудом сдержал улыбку. Все получилось в точности так, как планировалось. Ну да почему бы и нет? Время и состояние Александрова выбраны идеально – он устал, не выспался, планы ему порушили, стало быть, раздражен. Плюс встречу ему организовали с человеком, который сам по себе, гарантированно, будет неприятен. Уж что-что, а предпочтения Александрова в общении маршал успел изучить. Плюс неполная информация, которую он дал Аванесяну. Причем тот, привыкнув, что все на свете покупается, воспринял ее, как должное. И попытался банально впихнуть взятку офицеру, для которого честь – не пустой звук. Все, теперь с той группой заинтересованных лиц у Александрова отношения ну никак не сложатся, и это радовало.
Планета Урал. Курорт Новая Ривьера. Через три дня
Вода была, словно молоко, такая же теплая и мягкая. Лежишь в ней, как на пуховой перине, и не прилагаешь никаких усилий. Здесь, на лучшем курорте планеты, соленость вод была очень велика, и утонуть в океане казалось нереальным. Некоторые, впрочем, ухитрялись сотворить эту глупость, но
