– Не понимаю, о чем ты. Мой проект одобрило и частично финансировало государство. Остров исследован вдоль и поперек специалистами, начиная от санитарных служб, заканчивая экзорцистами. Никаких странностей не обнаружено. Если там что-то и было, оно ушло, Генри.
Генри отвернулся, пытаясь осознать услышанное, а Сората продолжал:
– Ты думаешь, мной кто-то управляет? Но я отдаю себе отчет… И мне действительно его не хватает. Словно там осталась часть меня. Очень немалая часть.
– Этого я и боялся, – выдохнул Генри и откинулся на спинку пассажирского кресла. – Год назад умер первый мужчина из тех, что я нашел, до этого с ним что-то случилось на острове. Я видел что-то, не знаю, что, но оно было рядом с последней жертвой. Дикрайн заигрывал со злом. Я чувствую надвигающуюся бурю, Сората. Тебе нельзя приближаться к Синтару. Забудь об Академии, ее больше нет, а земля, на которой она стояла, пропитана кровью. Ты можешь отказаться от своей бредовой затеи?
Под конец Генри почти умолял.
– Боюсь, уже поздно, – Сората покачал головой. – Проект одобрен и запущен, скоро завершится реконструкция здания, и если не будет найдено доказательство, что остров опасен, через год приют откроется. Только не уверен, что сверху кого-то будет волновать эта, прости, потусторонняя дурь.
– Это не дурь! Чем, по-твоему, вызвано твое недомогание? Мнение врача мне известно, но мне интересно твое.
Генри так пристально всматривался в глаза Кимуры, что не сразу заметил тень, нависшую над ним. Но стоило поднять взгляд, как видение исчезло, но осталось ощущение чужого злого присутствия.
– Это не мои слова, – неожиданно смутился Сората и отвел взгляд, лицо его резко утратило краски. – Я не знаю, что происходит.
– Зато я знаю! – Генри взмахнул рукой, неловко сшибая с передней панели игрушку. Сората испуганно вжался в кресло и неожиданно обмяк. – Сора! Сора, что с тобой?
Он потрогал его вмиг охладевшие щеки и почувствовал, как внутри все переворачивается: от почти первобытного страха до угрызений совести за свою несдержанность. Только он точно знал, что его вспыльчивость была тут совершенно не причем.
– Господи, Сората, что же делать? – беспомощно пробормотал Генри, но помощи ждать было неоткуда. Тяжелая безликая тень снова нависла над телом Сораты, и Генри, повинуясь порыву, обхватил Сорату руками и импульсивно прижал к груди, насколько позволял ремень безопасности. – Я не отдам его тебе, слышишь? Кем бы ты ни был, я не позволю причинить ему вред!
Воздух всколыхнулся, и тень развеялась, словно передумала нападать. Генри расслабленно выдохнул, прижимаясь щекой к шелковым гладким волосам, и сильнее сжал плечи Сораты. Со стороны вдруг раздался короткий механический смешок. Игрушка, тоненько то ли хихикая, то ли плача, поднялась с пола и встала на свое место, только круглая головка подрагивала в ритм звукам.
По телу у Генри побежали мурашки. Это не просто призрак, это нечто несоизмеримо большее. Но уже секунду спустя чужое присутствие исчезло окончательно, Сората вздрогнул и шумно втянул ртом воздух.
– Генри, – прошептал он, вяло пытаясь отстраниться. Генри дернулся и дрожащими руками вернул Сорату на его сиденье.
– Как ты? – Он озабоченно склонился над ним, отмечая посвежевшие щеки и возвращающийся в глаза блеск. Кимура запрокинул голову и глубоко вздохнул. За этими переживаниями Генри и не заметил, как перестала плакать кокэси[4].
– Я же не должен врать, да? Как себя чувствуют люди, когда теряют сознание? Полагаю – никак.
Сората пытался хохмить, а значит, все было лучше, чем могло.
– Нам надо вернуться домой. Где твой телефон? Давай позвоним Масамуне и попросим его тебя забрать?
– Нет! – излишне импульсивно встрепенулся Сората. – Только не Масамуне.
– Почему же?
– Представляешь, что будет, если он узнает? Нет, ни в коем случае… Только не ему.
Сората вытащил телефон и быстро набрал номер, и уже спустя несколько секунд пояснил:
– Я позвонил своему водителю. Он подъедет на такси и отвезет нас домой.
– Не очень доверительные у тебя отношения с личным секретарем, – заметил Генри, как бы между прочим.
– Он слишком сильно обо мне печется.
– Почему-то я его понимаю. Стоит упустить тебя из вида на пару лет, а ты уже острова покупаешь.
Генри помолчал с минуту и добавил:
– Но врачу сказать придется, я полагаю. Какова бы ни была причина твоих обмороков, тело от этого страдает. Я не слишком доверяю врачам, но, боюсь, это необходимо.
Сората обреченно кивнул. Похоже было, что постоянный присмотр врача его утомил. После продолжительного молчания, когда вдалеке показалась желтая точка такси, он негромко произнес:
– Я сказал, что ничего не чувствовал без сознания. Но это не так. Когда ты обнял меня, я почувствовал тепло.
Генри очень захотелось перевести все в шутку, но язык не повернулся. Никому бы от этого не стало легче.
