– Чего тебе надо?
Призрак молодой женщины, замерший позади надгробия, поднес прозрачный палец к губам и, медленно тая в серой вуали дождя, указала рукой влево. Генри проследил направление, но не увидел ничего. В той стороне, кажется, был Собачий остров или что-то вроде того. Генри это направление ни о чем не говорило.
Макалистер вернулся к воротам, но Нина еще не появилась. Он посмотрел на часы – прошло сорок минут, она уже должна была подойти. Район школы Святого Эдуарда ему знаком, дорога и впрямь могла быть долгой, если не повезет со светофорами или образуется пробка, поэтому он решил ждать столько, сколько придется. На душе было муторно и тревожно, в голове роились не оформившиеся подозрения и предчувствия. Макалистер снова проверил время – прошел час и двадцать минут. Если Нина не появится через полчаса, придется ее искать.
Через десять минут он достал телефон и набрал последний входящий номер. После серии длинных гудков мужской голос ответил, назвавшись полицейским, и Генри понял, что снова опоздал.
Снова оказаться дома удалось лишь под самый вечер после нескольких неприятных часов в отделении полиции. Однако Генри не волновался об этом. Третий раз за последние пару месяцев он проходил свидетелем по делу об убийстве, но что странно, всякий раз его отпускали гораздо раньше, чем он сам бы сделал это на их месте. К тому же, больше его не трогали, будто разом убедившись в его непричастности. Разумеется, полицейским просто хотелось остановиться на версии с самоубийством, так было проще, и все на это указывало.
Первой была студентка из Испании – вскрыла вены.
Парень из Техаса – бросился под поезд.
Парапсихолог из Лондона – повесился.
Но были еще трое. Парнишка из Кембриджа, бывший наркоман из Стаффорда и студентка Рита Волкер, которая сбросилась с крыши за сутки до приезда Генри. Рита бежала от чего-то, меняла укрытия, города и графства прежде, чем Генри, наконец, отыскал ее. К сожалению, поздно.
А теперь и Нина утопилась в ванне.
Она была подарком судьбы, сама нашла его и хотела предупредить о чем-то. Сообщение? Что она хотела ему сообщить? Неужели она говорила о Сорате? Жаль, что иногда смерть все же становилась непреодолимым препятствием.
Генри разулся и положил ключи в вазочку в прихожей. В доме было темно и тихо, только мерно гудел холодильник и зеленой точкой горел индикатор на микроволновке. Скорее всего, Кейт не дождалась и ушла спать. На телефоне не было пропущенных, значит, она даже не стала ему звонить. Почему-то сей факт опечалил Генри. Он прошел в зону кухни – съемная квартира, хоть и в двух уровнях, все же была тесновата – и налил себе холодного сока из холодильника. Кислый апельсин щипал язык, но Генри пил, наверное, из чистого, ничем не оправданного упрямства. Потом заглянул в пару шкафчиков и отыскал ее, непочатую бутылку хорошего шотландского виски.
Виски пошло лучше, по телу разлилось долгожданное тепло. На лестнице послышались шаги, и сонная Кейт в накинутом на плечи халате перегнулась через перила:
– Вернулся. Не стану спрашивать, где ты пропадал.
Она пригладила взъерошенные, непривычно короткие пряди, и обняла себя за плечи.
– В полиции. Давал показания по делу о самоубийстве.
– Опять? Генри, – Кейт устало вздохнула, – когда тебе надоест это? У тебя есть нормальная человеческая жизнь, есть дом, есть я. Зачем тебе все портить?
– Нормальная? – Генри покрутил в руке стакан и одним глотком допил содержимое. – Но ведь я ненормальный, и ты это знаешь. Ты приняла меня таким, со страхами и призраками, с чувством вины и вечным сожалением. Ведь так, Кейт?
Он мечтал бы напиться сейчас, но не мог, это было бы слишком легко.
– Призрак – это ты сам, Генри! – Кейт вцепилась в перила побелевшими пальцами. – Пока ты будешь тянуться к ним, они будут тянуться к тебе, неужели ты не в состоянии этого понять? А ты… Ты живой!
– Здесь – нет.
Макалистер прижал ладонь к груди и улыбнулся. Нет, он не был пьян, как, видимо, показалось Кейт. Алкоголь лишь помог ему сказать то, о чем он постоянно думал, только и всего.
– Ты меня любишь? – вдруг негромко спросила Кейт. Генри не смог ответить сразу, а резкая трель телефонного звонка и вовсе лишила его этой возможности. Кейт отпрянула от перил и убежала наверх.
– Макалистер слушает, – Генри подошел к телефону и снял трубку. – Кто это?
– Это Курихара, – послышался с той стороны знакомый голос. – Есть срочный разговор, Макалистер. Это не займет много времени.
– Курихара? Это ты, Хибики! – Генри едва не выронил трубку. – Все нормально, я тебя слушаю.
– Я счастлив. Днем никто не подходил к телефону, а недавно ответила женщина и сказала, что вас нет. Я не стал ей говорить, что дело касается Сораты.
