– Хотите, я попробую найти его сейчас? – Видящая поднялась с места.
В глазах вэйны на миг отразился испуг, затем на смену ему явилась растерянность.
– Нет. Не надо, дорогая. Некоторые мечты должны оставаться мечтами. У поступков тоже есть свой срок. – Агата Федоровна неловко подвинула к себе коробку со сладостями, вложила в нее записку и отнесла на прежнее место в буфет. Стеклянные дверцы закрылись. – Я не испила свою любовь вовремя, а теперь поздно. Я уже далеко не та, которую он любил. – Женщина провела ладонью по волосам, поправила на носу очки. Затем обернулась к помощнице. – А ты будь храбрее меня.
* * *Рассказ колдуньи неожиданно раскрыл ей глаза. Заставил увидеть себя и свое положение с другой стороны. Настолько, что, когда Климентий снова положил перчатку перед ней, Тиса прошептала: «Боже, что я здесь делаю? Почему еще не бегу к нему?!»
– Что вы сказали? – Блондин склонился ближе, чтобы расслышать.
– Ничего, – прошептала видящая и послушно закрыла глаза.
Туман рождает радугу. «Слава Единому, отправила ему письмо!» Первый шаг по щупу. «А если оно затеряется и не дойдет?!» Девять шагов по щупу. «Или промокнет по дороге, как те письма у Лисовых?» Снова срыв.
Перед глазами предстала длинная крытая терраса, мощенная красным мрамором, потрескавшимся от времени. На колоннах чернели сырые разводы. Под кровлей пятнами выделялись старые ласточкины гнезда.
– Да, запустил ты родовое имение, дядя, – прошептал Демьян себе под нос, оглядывая колоннаду террасы и заросший яблоневый сад.
– Как вас представить? – поклонился в парадной привратник при парике и в ливрее. Он тянул высоко подбородок, словно пытался стать выше своего небольшого роста.
– Демьян Тимофеевич Невзоров к их сиятельству.
Услышав ответ, привратник открыл рот и отступил. Наверное, он не удержался бы на каблучках своих туфель и опрокинул рогатую бронзовую вешалку за спиной, но главвэй вовремя ухватил мужчину за рукав.
– Вы… – произнес тот, хватая ртом воздух. – Вы! Вы племянник Проклия Савельевича!
– К сожалению, да, – сухо подтвердил родство Демьян, чем несколько сбил восторженный порыв.
– Я доложу о вас лично, – поклонился слуга. – Идемте за мной! Хм, простите. Прошу следовать за мной. Ваша тетушка Федосея Егоровна будет рада вас видеть!
Убранство тех комнат особняка, через которые провел вэйна привратник, можно было назвать роскошью древней или былой. Тяжелые драпировки гардин, массивная неподъемная мебель с протертой позолотой. Несомненно солидные, но уже вышедшие из моды тумбы времен Антея Первого. Напольные канделябры – как бронзовые деревья по углам. И огромные люстры в тысячу свечей. Не дай Боже на голову кому свалятся, так и могилу рыть не придется. Сразу в недра Хорна и уроют.
– Прошу покорно обождать тут. – Проводник оставил Демьяна у порога одной из комнат, а сам исчез за ее дверями.
Вскоре послышались возгласы и торопливый топот.
Двери распахнулись.
– Где он?! – Появилась худая старушка и, увидев гостя, застыла на пороге. Седую голову покрывал кружевной чепец. В руках она теребила носовой платок.
– Ты приехал, Дема… – Она будто не верила своим глазам и потому подошла ближе, чтобы рассмотреть. – Единый, ты стал видным мужчиной и очень похож на Тима. Лоб Невзоровых. А глаза матери.
– Тетя, я не располагаю временем и хотел бы поговорить с Проклием. Если возможно. Второй месяц, как я присылал ему письма с прошением снять с меня наследный титул князя. Я не нуждаюсь в нем. Если бы не это, то я не потревожил бы ваш покой ни в коем случае.
Старушка будто сникла в один миг от слов племянника и горестно вздохнула.
– Ты в обиде на нас.
– Это не обида, тетя. Я не желаю быть князем. Мне, слава Единому, и без титула неплохо живется.
– Мы это знаем, – всхлипнула тетушка, – мы многое о тебе знаем. Смотри, – она подошла к секретеру, с трудом приоткрыла тяжелую крышку и вытащила из его темного нутра большую, похожую на амбарную, книгу, – вот. Он о тебе все сведения собирал.
Демьян распахнул книгу и увидел записи. Карточка выпускная из Вемовейского училища. Вырезка из газеты о смене владельца пятого вэйноцеха, где упоминалась лишь фамилия. Заметки о его перемещениях и личных предпочтениях заставили главвэя вздернуть в удивлении брови.
– Проша тобой гордится, – произнесла старушка.
Демьян кивнул и отдал ей альбом.
