– Нет, он не мой сын. – Тиса ощутила, как защемило сердце при упоминании Рича.
– И все, кого вы видите, из вашего городка?
– Да.
– А последние двое, почему вы их искали? – Вот уж дотошный!
Раз откровенно, значит, откровенно.
– Я беспокоюсь за них. Понимаете, они отправились в дальнюю дорогу. А в ней все может случиться.
– То есть это вам не чужие люди?
– Нет, почти родные, хоть и не по крови.
Климентий кивнул. Ей или своим мыслям – непонятно.
– Ну, а Строчку или кого-то из оранчан вы хоть пробовали искать?
– Нет. Я считаю неудобным наблюдать жизнь малознакомых людей, – возразила Тиса с достоинством.
Губы мужчины изогнула ироничная усмешка.
– Вам следует отвыкать от этой мысли, Тиса Лазаровна, – он откинулся на спинку кресла. – Вы видящая, значит, имеете право «наблюдать жизнь». Так же, как лекарь имеет право осмотреть тяжелобольного. Разве он стыдится наготы пациентов? Нет. Вам придется искать пропавших людей, вы же не станете ждать от них разрешения? Для этого их все равно надо найти, не так ли? Так что забросьте свое «неудобно» в изнанку, чтобы я его не слышал.
Тиса не решилась спорить. Она была довольна тем, что недоверие в зеленых глазах учителя сменилось желанием разобраться в необычном случае.
– Предполагаю, но пока не утверждаю, – после некоторого раздумья продолжил Клим, – что причина отказа в поиске кроется во внутренних рамках, которыми вы неосознанно ограничили возможности дара. Вы слишком нацелены на близких вам людей, что просто не желаете, да еще и стесняетесь видеть других. В любом случае рассчитывать, как раньше, на скорое решение вашей проблемы с даром уже не стоит. Понадобится в лучшем случае месяц-два, а то и больше, чтобы сбросить поводок с дара. И только потом приступить к отстранению…
– Так долго? – растерялась девушка. – Но я не могу! Я предполагала уехать до Сотворения домой.
Блондин развел руки в стороны.
– Определитесь с желаниями, Тиса Лазаровна. Заставлять вас никто не будет. Нужно ли вам осваивать дар или нет, решать вам.
Войнова какое-то время кусала губы. Учитель не торопил с ответом, и за это она была ему благодарна. Отказаться от мысли вернуться домой к концу месяца оказалось неимоверно тяжело. И все же выбора у нее не было. В конце концов обреченно выдохнула:
– Нужно.
Климентий кивнул, принимая ее решение.
– Тогда слушайте домашнее задание. С этого дня пробуйте увидеть Стручкова или нашу Люсю. Этим двоим все равно скрывать нечего, язык их вперед мозгов родился. Спроси – так всю жизнь расскажут, заодно и всех соседей в округе. Так что дерзайте без стеснения. При случае расскажете мне какую-то мелочь из видений: хотя бы в чем были одеты или чем занимались. Из книг прочтете параграфы… – последовало перечисление, которое ученица поторопилась запечатлеть на бумаге.
Покидая в этот раз Евсифонову школу, Войнова обратила внимание на часы. Всего лишь обеденное время, а по ощущениям – будто сутки мытарилась в Увлеченном клубе. На плечах лежало бремя принятого решения: она остается в Оранске. Снова повалил мокрый снег. Кружа над землей, он тоже не ожидал, что так скоро растает.
Глава 8
Тайна Лизоньки, или Поверженный дракон
Изменив привычному пути, девушка повернула на Боровую улицу и зашагала по ней. И вскоре увлеклась созерцанием. Ближе к центру города дома словно вознамерились перещеголять друг друга количеством завитушек на фасадах, а также числом выпирающих балкончиков и башенок. Ни дать ни взять – гигантские торты, щедро облитые кремом и глазурью. Первые этажи зазывали огнями богатых лавок. На мостовой разъезжали коляски, одна другой добротней. Однако все они уступали в роскоши карете Аристарха Фролова. Кстати, о последнем. Фамилия этого почтенного горожанина мелькала не раз на всевозможных вывесках. Бани, аптека, колбасная лавка, ювелирная, тканевая… и почти каждая – с кричаще яркой вывеской и роскошью внутреннего убранства. Аптека, в частности, имела любопытную вывеску в виде пузатого красного пузыря со снадобьем, на котором большими золотыми буквами было выведено название заведения: «Фрол-аптека». На витрине лежали сборы, склянки с пилюлями, баночки и флакончики – и все в цветастых обертках и на резных деревянных подставочках. Взглянув на цены заведения, Тиса пожелала никому никогда не болеть в этом городе. Как бы ни было любопытно, заходить в аптеку она не стала – не за тем шла. Зато не устояла и заглянула в другое заведение.
У следующего дома дивный аромат свежезаваренного чабрецового чая защекотал нос и потянул ее прямиком к дверям чайной, принадлежащей пекарне Творожковых, – той самой, откуда заказывало сладости семейство Отрубиных. Колокольчик задорно звякнул. Привратник в расшитом переднике поклонился вошедшей и без особого рвения промямлил:
