Когда Тиса без стука ворвалась в кабинет, учитель перестал делать пометки на полях какого-то свитка и поднял глаза.
– Вы сегодня закончили раньше обычного. Хороший признак.
– Простите, Климентий Петрониевич, – ученица сдернула с крючка свою одежду и принялась второпях надевать пальто, пятясь к выходу, – но мне нужно домой.
– Что-то случилось? – Блондин поднялся с кресла.
– Нет-нет, все в порядке. Я просто вспомнила, что одно дело требует моего скорейшего внимания. – Войнова выскочила в гостиную. Хвала Единому, эти рукава нашлись! – Кстати, я видела Виталия, он в библиотеке. Еще раз прошу меня извинить за столь ранний уход. До свидания!
Махнув рукой, девушка поспешила вон из Увлеченного клуба. А учитель так и остался стоять в дверях кабинета. Спустя несколько секунд из опытной показалась Клара и попросила его взглянуть на образцы.
«Скры, скры, скры». Войнова возвращалась, слушая, как поет снег под подошвами. Слишком медленная песня. А быстрей не получается – ноги заплетаются. Калитку открыла с мыслью, что надо бы выпить сильно сладкого чая, прежде чем уйти в новый поиск.
Что обидно, к вэйну дар ее всегда уносит чуть ли не по щелчку пальцев. В то время как поиск других, даже отца, проходит через «ладушки» с туманом. И сейчас, стоило закрыть глаза, она сразу нашла Демьяна, в сумраке пробиравшегося через толпу, обступающую кольцом ярко освещенную факелами большую арену. Он подталкивал впереди идущего Рамила, если тот начинал мешкать. Позади не отставали Юлий и Славогор. Натана среди них уже не было.
Встречные люди и нелюди, коих здесь оказалось ничуть не меньше, чем первых, не торопились расступаться. Впрочем, Демьян сам не стремился к всеобщему вниманию. Пола его удлиненного драпового сюртука скрывала скип. У ограждения арены, сложенной из толстых брусьев, усач в цилиндре собирал ставки, вертясь на табурете, словно вертепный Петрушка.
Какофонию запахов – курева, перегара, потных тел и псины – перебивал тяжелый дух свежей крови. Должно быть, один из боев завершился, поскольку шестеро молодцов волокли прочь с площадки тушу гигантского волка. По глиняному полу вслед за ним чертился багровый след. Из- под брусьев ограды выскочили дети с ведром и бросились натирать тряпками пол, оставляя разводы. В противовес всей этой дышащей азартом и смертью суете бойцовского клуба во влажном горячем воздухе медленно парили шерстинки.
– Почему ты не пользовался убеждением, друг? – Славогор нагнал Демьяна по правую руку.
– В самом деле, – поддержал его Юлий, – к чему сложности?
– Считайте, что я предоставил своему дару временный отдых.
– Что ты имеешь в виду?
Главвэй промолчал. Он выловил взглядом просторную ложу и теперь целенаправленно двигался к этому будуару, по-другому и не назовешь. Ложа напоминала большой четырехскатный шатер с пологом из яркого шуйского шелка, расшитого золотом и раскрытого со стороны арены для удобного обозрения. Чтобы попасть в чертоги Багеччу, нужно было подняться выше на этаж. Однако проход в коридор с лестницей, ведущей туда, заслоняла собой пара здоровяков-оборотней.
– Добрый вечер, уважаемые. Михос Багеччу здесь? – спросил Демьян.
Те лишь начали возмущаться: «Кто вы такие, чтобы задавать вопросы и называть барона по имени», а Юлий уже ответил: «Тут».
Демьян кивнул и просто шагнул на эту воинственного вида двуглавую «стенку». Тиса не поняла, что произошло. Оборотни намеревались скрутить его, но вместо этого отдернули от колдуна когтистые лапы, словно обожглись, и вынужденно расступились. Этого хватило, чтобы мужчины проникли в коридор, стены которого были задрапированы пестрыми тканями.
Поднимаясь по ступеням, Демьян снял с пояса скип, и не зря. Лестничный проход вывел в комнату, слабо освещенную одним факелом. При входе в нее на колдуна чуть было не накинулись двое оборотней, но главвэй вскинул руку.
– Эй, тише, ребятки! – осадил их колдун. – Придержите инстинкты. Мы к барону по приглашению.
Из полумрака комнаты показался еще один, бесшумно ступая по роскошным коврам. Огромный и хищный. Свет факела выхватил из тьмы лицо, и Тиса сразу признала в нем того желтокосого, что в поле сторговался с Рамилом насчет Рича. Он вперил взгляд в главу табора, затем перевел на колдуна, отметил в его руках скип, и ноздри его расширились.
– Приглашение касалось только Рамила Саялэ, – выплюнул слова оборотень.
– Ну а мы с ним пришли. – Демьян совершенно спокойно выдержал гипнотический, будто давящий прищур оранжевых глаз. Похоже, что взгляд колдуна тоже не показался оборотню пушинкой, поскольку его пальцы вмиг отрастили невиданного размера когти. – О, не советую, барс, – предупредил колдун. – Доложи барону о нас, пока не схлопотал от хозяина наказание за преувеличение полномочий.
– Шукар-р… хорошо, – пророкотал оборотень после нескольких секунд раздумья. – Я выставлю вас с его разрешения.
Желтокосый рыкнул подчиненным что-то на языке кочевников и беззвучно скрылся в темноте.
– А если кочевник не захочет говорить, – произнес Славогор, – прорвемся боем.
