Конго. Научно-фантастический роман

Бегемот поднял голову, заревел, а потом его поглотило облако бледно-желтого газа. Легкий ветерок отнес облако ко второй лодке, и у Эллиота защипало глаза.

— Мунро стреляет патронами со слезоточивым газом, — объяснила Росс.

Первая лодка уже двинулась дальше. Ревя от боли, бегемот-самец нырнул и исчез. Сидевшие во второй лодке смахнули слезы. Теперь приближалась к заводи и их лодка. Осветительная ракета с шипением снижалась, отражаясь в воде, и резкие тени постепенно удлинялись.

— Может, он сдался, — с надеждой в голосе сказал Эллиот.

Бегемота нигде не было видно, и какое-то время стояла полная тишина.

Вдруг нос лодки рывком поднялся вверх, Росс вскрикнула, и одновременно совсем рядом заревел бегемот. Кахега опрокинулся на спину и непроизвольно нажал на курок; ружье выстрелило в небо. Нос лодки с оглушительным шлепком упал в воду, окатив сидящих водой, а Эллиот с трудом поднялся на ноги, чтобы взглянуть на Эми, и прямо перед собой увидел огромную розовую пасть и даже ощутил горячее дыхание бегемота. Разозленное животное мотнуло головой и челюстью ударило по резиновому борту. Тотчас зашипел утекавший через дыру воздух.

Огромная пасть раскрылась снова, бегемот взревел, очевидно готовясь к новой атаке, но на этот раз Кахега успел подняться и выстрелить зарядом жгучего газа. Бегемот попятился и всей тушей так резко плюхнулся в воду, что лодка подпрыгнула на волне и с удвоенной скоростью понеслась вниз по течению. Впрочем, далеко уплыть она уже не могла. Воздух быстро уходил через огромные рваные дыры, и весь правый борт съеживался на глазах.

Эллиот попытался стянуть края дыр руками, но ничего хорошего из этого не получилось. Через минуту лодка должна была затонуть.

Сзади их уже догонял другой самец. За ним, как за мощным катером, тянулся пенный след. Бегемот взревел.

— Держитесь! Держитесь! — закричал Кахега и выстрелил.

Облако слезоточивого газа скрыло бегемота, и лодка еще на плаву успела миновать очередной поворот. Когда облако рассеялось, бегемота уже не было видно. Осветительная ракета с шипением упала в воду, и путешественников снова окружила ночная темнота. Едва Эллиот успел взять Эми на руки, как лодка погрузилась в воду и люди оказались по колено в грязной воде.

Им все же удалось дотянуть до темного берега. Вскоре к ним подгребла первая лодка. Мунро осмотрел повреждения и объявил, что надо надувать запасную лодку и продолжать путь, а пока лучше всего немного отдохнуть.

Выбравшимся в лунном свете на берег путешественникам хватало сил лишь на то, чтобы отгонять москитов.

* * *

Отдых прервал оглушительный вой ракет типа „земля — воздух“. Ракеты взрывались высоко в небе, заливая на мгновение берег ярко-красным светом.

Потом длинные тени исчезали, и снова наступала темнота.

— Солдаты Мугуру запускают ракеты с земли, — сказал Мунро, доставая бинокль.

— В кого они стреляют? — всматриваясь в небо, спросил Эллиот.

— Убейте, не знаю, — отозвался Мунро.

Эми потянула Мунро за рукав и жестами сказала: „Птица летит“. Но люди не слышали гула моторов, доносились одни лишь разрывы ракет.

— Вы думаете, она в самом деле что-то слышит? — спросил Мунро.

— У Эми очень острый слух.

Скоро и люди услышали нарастающий гул самолета, приближающегося с юга.

А потом появился и сам самолет. Он ловко маневрировал, увертываясь от ярких вспышек, окрашивавших желто-красным светом его металлический корпус.

— Несчастные ублюдки пытаются нас обогнать, — сказал Мунро, рассматривая самолет в бинокль. — Это грузовой С-130 с японскими опознавательными знаками на хвосте. Везет снаряжение для наземного лагеря консорциума, только неизвестно, довезет ли.

На глазах путешественников самолет, уклоняясь от огненных разрывов, лавировал то влево, то вправо.

— Вертится, как змея на сковородке, — прокомментировал Мунро. Представляю, как перепугался экипаж; знали бы заранее, ни за что не согласились бы лететь.

Эллиоту вдруг стало жаль летчиков. Он живо представил, как испуганные люди прижали лица к иллюминаторам, а то слева, то справа вспыхивают огненные шары, освещая кабину и отсеки самолета. Наверно, переговариваются на своем родном японском и проклинают себя за то, что согласились лететь в эту чертову Африку.

Несколькими секундами позже самолет исчез из виду. Теперь постепенно затихавший гул его двигателей доносился с севера. В погоню за ним, поблескивая раскаленным докрасна соплом, устремилась последняя ракета, но самолет уже скрылся за горизонтом. До путешественников донесся лишь раскат последнего разрыва.

— Похоже, они пробились, — сказал Мунро, поднимаясь с земли. — Думаю, нам тоже лучше продолжить путь. — И он на суахили приказал Кахеге снова готовиться к спуску на воду.

ГЛАВА 2. МУКЕНКО

Эллиот поежился и плотнее застегнул куртку. Здесь, на склоне Мукенко, на высоте восемь тысяч футов, укрывшись под ветвями вечнозеленых деревьев, путешественники пережидали град. Было уже десять часов утра, а температура воздуха не превышала четырех градусов выше нуля. Всего лишь пять часов назад они собрали лодки и начали подъем из влажных джунглей, где даже перед рассветом было тридцать восемь градусов.

Рядом с Эллиотом стояла Эми. Она внимательно смотрела, как белые градины размером с мяч для гольфа скачут по траве, сбивая ветки с деревьев. Эми никогда не видела града.

Она спросила: „Как называется?“.

— Град, — ответил Эллиот.

„Питер остановить град“.

— Если бы я мог, Эми.

Горилла еще с минуту смотрела на град, потом прожестикулировала: „Эми хочет ехать домой“.

О возвращении Эми заговорила еще накануне вечером. Хотя действие торалена давно закончилось, она по-прежнему была в подавленном настроении.

Чтобы развеселить гориллу, Эллиот предложил покормить ее. Она сказала, что хочет молока. Когда Эллиот объяснил, что у них нет молока (что сама Эми отлично знала), она жестами потребовала банан. Кахега принес гроздь маленьких, кисловатых бананов-дичков. Еще днем раньше Эми ела их без возражений, но на этот раз она презрительно бросила гроздь в воду, сказав, что хочет „настоящих бананов“.

Эллиот объяснил, что настоящих бананов у них нет. Тогда Эми в первый раз жестами сказала: „Эми хочет ехать домой“.

— Эми, мы не можем сейчас вернуться домой.

„Эми хорошая горилла. Питер взять Эми домой“.

Эми твердо знала, что ее Питер — самый главный на свете человек, от которого в ее жизни в Калифорнии зависело буквально все. Эллиот понимал: невозможно объяснить горилле, что здесь он уже не самый главный и что, отказываясь вернуться домой, он не наказывает ее.

В сущности и остальные путешественники были обескуражены. Ранним утром все они с надеждой смотрели на склоны Мукенко, надеясь найти там долгожданное избавление от удушающей жары тропического леса, но здесь их энтузиазм быстро иссяк.

— Боже, — пробормотала Росс. — Только спаслись от бегемотов, сразу попали под град.