– Это уже три вопроса, – довольно миролюбиво заметила Юля, – и на все три я вам могу ответить: нет, нет и нет. Не встречалась, не знала и никогда с ним не общалась. И не подозревала о его существовании, пока он не начал меня преследовать. Нес какую-то пургу про то, что мы любим друг друга, что я его невеста и мы будто бы собирались пожениться! А я его впервые в жизни видела! Он у вас что, больной был? – В голосе промелькнул намек на сочувствие.
Кира промолчала.
– Я так и подумала, – удовлетворенно проговорила девушка. – Больше у вас ко мне вопросов нет?
– Больше нет.
– Тогда до свидания. – Девушка повесила трубку.
– До свидания, – проговорила Кира в пустоту.
– Ну? – нетерпеливо спросил Денис.
– Что – ну? Ты и сам все понял. Эта Юля его не знает. Никогда в жизни не видела. А Ленька думал, она его невеста.
– Так. Приехали. – Денис тяжело опустился на стоящее рядом кресло. – Что получается? Он был уверен, что они с этой Юлей – пара, а она его знать не знает?
– Тут два варианта. Либо Ленька был законченный псих, либо она врет.
– Есть третий вариант, Кирюха. Как раз наш с тобой вариант. Девица не врет. Она его и вправду не знает. Как твой Саша не знает, что у него была родинка, а сестра не знает, что ее мужа звали Игорем. Леня тоже не врал. И, кстати, Елена-то Тимофеевна про эту Юлю знает, он ей рассказывал.
– Но тогда жуть какая-то получается, Деня, – простонала Кира. – Одно дело – родинки, туфли, коты. И совсем другое – близкий человек пропал! Только представь: вчера они расстались в любви и согласии, свадьбу планировали и все такое, а назавтра выясняется, что она его знать не знает!
– Полезешь тут в петлю, когда у тебя день за днем кусок жизни отбирают. Зацепиться не за что.
– А знаешь, – прошептала Кира, – оно ведь идет по нарастающей. Сначала мелочи, чепуха, а потом… Скоро и с нами такое будет. Ты об этом подумал?
– Только что, – ответил Денис. – Это случится, если мы не докопаемся, в чем дело, и не прекратим это.
– И если докопаемся, не факт, что остановим.
– Хватит, Кирюха, не кисни. Ленька был один. А нас двое.
– Не двое, – Кира отрицательно покачала головой, – четверо. Все дело в нашей поездке.
– Видимо, да, – согласился Денис. – Значит, так. Составим план действий.
– Командовать парадом будешь ты, – улыбнулась она.
– На том простом основании, что я мужчина, – тоже улыбаясь, подтвердил Денис. – Завтра с утра встречаемся, едем к Элке. Выясняем, что там с ней. Потом – к Миле. Адрес знаешь?
– Знаю, что это Аракчеевка. И улицу помню. Миля говорила, они живут как при социализме: на улице Пролетарской. Только номер дома не сказала.
– Не страшно. Дом-то как-нибудь найдем.
Полтора часа спустя Кира нога за ногу тащилась на свой этаж. Лифт не работал. В глубине души она боялась, что откроет дверь, а Саша ее не узнает. Посмотрит как на чужого человека. Удивится, что она здесь делает. Велит уйти. Что тогда? Что она будет делать?
Войдя в квартиру (ключ подошел – уже хорошо!) и увидев мужа, который тоже недавно вернулся и выходил из ванной, Кира робко выговорила:
– Привет.
– Привет, Кирюха, – как ни в чем не бывало ответил Саша и поспешил к ней.
От облегчения она не смогла вымолвить ни слова. Прижалась к мужу, судорожно обняла его, словно опасаясь отпустить хоть на минуту, и расплакалась.
– Кира, ты что? Кирочка? Что случилось? Тебя кто-то обидел? Тебе больно? – растерянно и испуганно бормотал Саша, пытаясь заглянуть ей в лицо.
Кира молча трясла головой и крепче прижималась к мужу.
Была почти полночь, но Кира не могла заснуть. Ей было страшно просыпаться. Она боялась наступающего дня. Сашке сказала, что просто сильно перенервничала, отсюда и слезы. Рассказала про Елену Тимофеевну: мол, забыла у нее перчатки, вернулась, а там…
В ответ Сашка осторожненько сообщил, что у него тоже не очень хорошая новость. Кира напряглась. Выяснилось, что завтра ему надо ехать в командировку. В Москву. Отказаться невозможно. Провожать не нужно: в семь утра за ним заедет служебная машина.
Поначалу Кира, как обычно, огорчилась, но потом поразмыслила и решила, что это неплохо. Саши не будет несколько дней, и за это время они с Денисом что-нибудь да выяснят. Попробуют разобраться. А если повезет, то и остановят этот кошмар. Раз Сашки не будет, то ей не придется ничего объяснять, врать, говорить, где она пропадает. Сказать правду – страшно. Мало ли как отнесется ко всему Саша? Может быть, не поверит. Решит, что они с
