пляжа. Песка тут, конечно, не было. Просто земля да мелкие камешки, сквозь которые местами пробивалась тонкая травка.
В само озеро заходить одно удовольствие: тут уже никакого резкого обрыва, можно долго идти и идти по бархатистому мягкому дну, ощущая, как на удивление прозрачная вода ласкает сначала лодыжки, потом колени, бедра, живот, грудь и плечи. Чудесное озеро, восхищалась летом Кира.
Сейчас оно ее пугало.
– Отдышались? – Денис сочувственно смотрел на спутниц.
– Если выживу, обязательно начну заниматься спортом. Хотя бы гимнастику буду делать. И похудею, – мрачно сказала Кира.
Элка только кивнула – говорить сил еще не было.
– Лагерь разобьем внизу, у воды, – сказал Денис, – я прошел чуть дальше, посмотрел. На пляже снега мало, убирать его почти не придется. Тает он там, что ли? Ладно, приступаем. – Денис глянул на наручные часы. – А то скоро стемнеет. Времени в обрез.
Он решительно двинулся к озеру, с силой отталкиваясь палками. Кира и Эля поковыляли следом. Дойдя до края обрыва, который из-за снега был ощутимо выше, чем летом, Денис снял рюкзак и бросил его вниз. Рюкзак глухо стукнулся о землю, завалившись набок. Денис отстегнул лыжные крепления и неуклюже спрыгнул следом. Снег внизу и вправду лежал тонким слоем, как масло на куске ржаного хлеба. Денька потоптался, подрыгал ногами, радуясь отсутствию лыж.
– Теперь давайте мне рюкзаки. Осторожнее, Эля! В твоем рюкзаке лампа!
Следом за поклажей к озеру спустились Кира и Элка. Денис страховал, но Кира все равно умудрилась подвернуть ногу и зашипела от боли.
Денис и Элка сочувственно переглянулись.
– За работу! – скомандовал Грачев.
Оставив девушек расчищать место для костра и палатки, Дэн снова вскарабкался наверх, встал на лыжи и отправился за дровами и ветками для костра.
Спустя некоторое время им удалось с грехом пополам установить палатку и разложить по всей туристической науке костер. Суханов, которому Денис позвонил, как и обещал, дал на этот счет самые подробные инструкции. Правда, связь то и дело пропадала и слышимость не ахти, но все же общаться с кем-то из внешнего мира было приятно.
– Если дрова быстро прогорят, пойду в рощу, принесу еще, – сказал Денис, – налегке несложно.
Странное это было место, Кара-Чокыр. Удивительно, что в прошлый приезд никто этого не заметил, думалось Кире. Здесь как-то… стыло. Неподвижно. Даже дышится тяжело. Воздух густой и вязкий, как туман, но тумана-то нет.
Разве бывает такое полное безветрие? Такая тишь? Как будто не на берегу озера сидишь, а в студеной комнате. Ветер не обдувает лицо, не швыряет в тебя мелкими колючими снежинками. Холодные крупинки медленно, сонно, ровно по вертикали опускаются на землю.
И само озеро… Темно-серое пятно посреди белой равнины. Как Володя и рассказывал, оно не замерзало зимой, не покрывалось льдом. От воды тянуло холодом и сыростью. Казалось, что там, в неприютной глубине, что-то затаилось и ждет своего часа.
Темнело стремительно, и скоро вокруг была уже самая настоящая, непроглядная ночь. Ни огонька, ни искорки. Костер мужественно шкворчал и потрескивал, но, как ни старался, не мог рассеять окружающий мрак.
Темнота навалилась на Кара-Чокыр, как плотное одеяло. Придавленные ее мощью, трое людей на берегу лесного озера растерянно притихли. Они сидели возле костра, инстинктивно прижимаясь друг к другу в поисках защиты и поддержки. Сколько бы человек ни хорохорился, ни воображал себя царем природы, но он пасует перед ней, оказавшись лицом к лицу. Особенно в темноте, которая дезориентирует, подавляет, размывает грани, делает привычные вещи необычными и пугающими.
Дневная суета хоть ненадолго избавляла от страхов и сомнений. Позволяла забыться. Теперь же, присев, чтобы отдохнуть и поужинать, все трое чувствовали, как их начинает пробирать дрожь. Костер плюс теплая одежда согревали на славу. Холод шел изнутри, студил душу. Им почти одновременно пришла в голову мысль: а ведь запросто может случиться так, что это последний вечер в жизни!
Денис потер ладони, встал, массируя затекшую поясницу, и нарочито бодрым голосом предложил:
– Ну, дамы, как насчет по сто грамм? А то мы что-то совсем приуныли.
Суханов предупреждал: не пить ни в коем случае! Это только поначалу от водки тепло и весело. Потом будет только хуже: и холодней, и тоскливей (а то мы не знаем, ухмыльнулась тогда Элка). Потом, правда, Володя смягчил свой запрет, разрешил «по чуть-чуть». Понял, что «на сухую», с ясной головой, этой ночевки им, скорее всего, не одолеть.
Денис, заручившись согласием, вытащил бутылку водки. Это был весь их запас спиртного. Большего позволять себе нельзя. В самом деле, напиться не выход. Это уж только так, немного страх разогнать. А часам к десяти можно и спать лечь. Всего-то пару часов продержаться, рассудил Денис и разлил огненную воду по маленьким пластиковым рюмочкам.
– Что-то я таких раньше не видела, – заметила Кира.
– До чего дошел прогресс – все для удобства. Даже походные рюмки.
Водка горячим шаром прокатилась по горлу. В желудке мгновенно стало жарко. Кира сунула в рот маринованный огурец.
