твоя вера слаба, богиня и правда может не услышать тебя!
Несмотря на то что слова мои звучали уверенно и призывали не сомневаться ни в чем, в душе я ощущала некую злость.
А богиня вообще прислушивается к своим детям или просто вмешивается по своему желанию? Эта мысль меня рассердила.
Луноликая так волнуется о недостатках своего народа, но при этом не помогает им стать лучше и познать любовь. Она сама воспитывает у них гордыню и напыщенность, а мне говорит, что я должна научить фейри ценить жизнь. Не слишком ли много обязанностей для одной простой смертной?
И почему именно я должна стать глашатаем ее веры?
– Пойдем, девушки уже заждались нас. Пора узнать, каков мой распорядок дня, и приступить к делам. Ведь вчера я пренебрегла своими обязанностями.
– Вам можно, миледи, – с понимающей улыбкой усмехнулась Унара. – Вы сами говорили, что король ненасытен.
– Мне кажется, это присуще всем фейри, – рассмеялась я в ответ.
День Равновесия неотвратимо приближался, и, несмотря на недовольство Морану, подготовка к его свадьбе набирала обороты. А из-за моей открытой симпатии к Унаре я не могла не участвовать в этом процессе. У меня появились отговорки и ссылки на постоянную занятость, при этом время безжалостно неслось вперед, а я так и не решилась признаться Туалу в своих догадках и словах богини. Пыталась намекнуть, но мужчина уходил от ответа. И порой мне казалось, что мы как два упрямых барана – оба все знаем, но молчим.
Без его прямого подтверждения я не могла быть до конца уверена в своих подозрениях. Но, откровенно говоря, заметила кардинальные изменения в поведении мужчины. Темный Король стал относиться ко мне мягче, касался с нежностью, говорил ласково, а во взгляде появились искры влюбленности. Или мне просто этого хотелось? Иногда я боялась, что все это просто плод моего воображения. Очередная ловушка, в которую я бесстрашно иду. Потому что противостоять чувствам Туала было для меня невозможно.
Я любила его. С каждым днем все сильнее понимала глубину своих чувств. Но до сих пор не открылась своему мужчине. Я пыталась выразить все в наших занятиях любовью. Отдаваясь ему без остатка, сдерживая срывающиеся с языка слова. Это было невероятно трудно.
В моменты нашей страсти я ощущала, как магия соединяет нас и мы становимся единым целым. Нет ни Кейси, ни Туаллеона. Только мужчина и женщина в коконе из чистейшего волшебства.
Но насыщая меня своей магией, Туал снова и снова подталкивал к использованию новой способности. Каждый день мне приходилось оттачивать свою силу и напоминать себе, что желания опасны. Не скажу, что все шло гладко. В порыве чувств я часто могла выкрикнуть что-то из ряда вон выходящее.
Так посреди сада теперь стояла статуя Венеры Милосской, только с руками. И как бы я ни пыталась отправить ее назад, в небытие, ничего не выходило. В тот день Темный Король долго потешался надо мной, а я дулась, как девчонка. А в другой раз я открыла во дворце потерянный зал. Просто набрела на изображение двери. Восхищаясь красотой творения художника, невольно пожелала, чтобы дверь была настоящей и открылась.
Так и произошло. В итоге я оказалась в затерянном зале древних правителей. С открытым ртом разглядывала великолепие уснувшего на многие годы помещения. Густая паутина и огромный слой пыли не могли сгладить моего восторга, которого не разделял Туал. Как только ему донесли о произошедшем, он тут же примчался и со всей строгостью потребовал, чтобы впредь я была осторожна. Но стоило фейри оказаться рядом со мной, как дверь за нами резко закрылась. Пыль взлетела вверх, испаряясь. Паутины одна за другой вспыхивали и исчезали.
Неизвестно откуда в зале появились маленькие феи и принялись с ярым упорством подновлять потускневшие цвета в узоре стен, заряжать огоньками небольшие люстры, и так до тех пор, пока свет не озарил каждый уголок. Они сдергивали массивные шторы, открывали завораживающие витражи. Изображения на стекле воспевали красоту и изящество темных фейри, как женщин, так и мужчин.
Я прижалась к груди Туала, с упоением наблюдая за происходящим. Мужчина сжал меня в объятиях, тяжело вздохнул. Он смирился с моей непосредственностью и умением находить приключения на свою попу. Иногда я думала, что он смотрит на меня не как на взрослую женщину, а как на совсем юную девушку. Даже шими, который стал лучшим из моих желаний, добавлял моему виду озорства. Он не отходил от меня ни на шаг, часто устраивался на моем плече, цеплялся за тяжелые накидки или просто лежал на коленях. Для меня он стал котенком, который нуждался в ласке и тепле. Я нарекла его Малышом, и это имя ему очень подходило.
Когда движение в зале прекратилось и мелкие мастерицы-феи исчезли из вида, мы оказались в сверкающем помещении, полном света.
– Ну что же, моя фаворитка. Ты все больше поражаешь меня и своих подданных.
– Да, и чем? – Спросила заинтересованно, хотя сейчас меня больше привлекал вид обновленного зала.
– Ты отыскала утерянный зал одной из первых правительниц темных фейри. Ходила легенда, что тогдашний правитель Ирумель Бесстрашный ради союза светлых и темных женился на дочери правителя Благого Двора. И дабы она не грустила во мраке, приказал создать ей банкетный зал, где королева могла принимать гостей любого двора.
– Красивая история, – выдохнула я.
– Не очень, – сокрушенно признался Туал. – Король был тщеславен и высокомерен.
Моя бровь изогнулась в немом вопросе.
– Ирумель имел пять законных фавориток.
