бензином для танков, переливать солярку в пустую бочку. Разбирали продовольствие и медикаменты. В общем, наша баржа изрядно опустела. Но потом на неё загнали два грузовика и один мотоцикл, после чего буксир вернул баржу на место стоянки.
Генералы видели на барже бойцов и командиров да летунов, что составляли расчёты зениток, но вопросов не задавали, всех возможных подчинённых, даже по мизеру, они получили, добудут ещё, отбив любую колонну или устроив налёт на лагерь военнопленных. До назначенного времени отхода первой группы мы с ними двоими, устроившись в кают-компании буксира, до самой темноты обсуждали методики подобной партизанской войны. Остальные отдыхали, отсыпались перед ночным рейдом. Я особый акцент делал на засады. Не надо устраивать лихой наскок. Заметил противника раньше, успел подготовиться и замаскироваться, хвала тебе, удар в упор — и вперёд на добивание. Те и сами всё это знали, но пообщались мы с немалым интересом.
Ещё мы обговорили частоты для связи. У обеих групп было по переносной радиостанции, а Караулов таки починил и свою, да ещё на танках стояли. Но у тех дальность была ниже. Так что в случае нужды связь между нами и группами имелась.
Чуть позже группа генерала Потапова ушла. А когда совсем стемнело, уже мы, снявшись с якоря, спустились к более удобному пологому берегу, чтобы подогнать к нему баржу. Дальше была выгрузка группы генерала Рослякова. Когда колонна была готова к движению, мы попрощались, обнявшись, и разошлись. У каждого были свои дела.
Когда тёмные массы техники скрылись, мы пошли вниз по реке в сторону Ростова. Там нас искать не будут. Не думаю, что о нас быстро узнают, но мало ли какой боец генералов попадёт в плен и от него информация уйдёт. Нас же с собаками искать будут. Так что устроимся пока чуть ниже, где широкий разлив реки и в одном месте, нависая над водой, растут деревья, вот там к берегу и пристанем. Тем более фарватер — у другого берега, а здесь мелковато. Но нам глубины хватило и подойти, и укрыться. До самого утра обновляли маскировку. Меня всё беспокоил тот «шнелльбот», который пока не возвращался. Можно сказать, он перекрыл нам дорогу к своим, и с ним нужно было что-то делать.
К счастью, по моей просьбе Караулов оставил мне того разведчика, что умел так классно маскировать корабли, вот он и руководил работами, пока мы с Лазаревым заседали у меня в каюте. Иллюминаторы были закрыты заслонками, и свет наружу не вырывался. Устроившись у карты с руслом Дона, просматривая его фарватер, гадали, где мог этот катер затаиться. Было несколько пристаней у разных прибрежных сёл и деревень, уже взятых немцами. Может там отстаиваться, а может, где в другом месте.
— Всё же, думаю, здесь, — указал лейтенант остро-заточенным карандашом на точку одного из сёл. — Самое удобное место для стоянки. И встать на постой есть где, и к фронту близко. К тому же тут достаточно узко, пушки катера перекрывают всю акваторию вплоть до противоположного берега. Вряд ли он нагло у пристани стоит, скорее к берегу приткнули и замаскировали, но наверняка там он.
— Проведём разведку, и я с тобой соглашусь.
— А на рассвете, — с мечтой в голосе сказал Лазарев, — при утреннем тумане подойдём и в упор его из пушек и пулемётов расстреляем, а потом по экипажу ударим, что попытается спуститься с тонущего бота.
— Чего это вы, товарищ лейтенант, собираетесь портить наш трофей?
Мои ехидные слова выбили лейтенанта из грёз, он удивлённо посмотрел на меня, потом задумчиво на карту и уточнил:
— Захват?
— Абордаж, — кивнул я. — И провести его нужно на рассвете, пока самый сладкий сон и часовые клюют носом. Вы пока обдумайте, как нам не всполошить всё село, уверен, там комендатура имеется. Взвод или меньше, но должны быть. Да и полицаев уже наверняка набрали. Идёте вы, десять ваших моряков, именно на них и будет перегон катера в отстойник. Если всё получится, он будет вашим, бронекатер своему заму сдадите, мичману Фадееву. Ладно, готовьте людей. Выходим в два ночи.
— На катере?
— А вот тут вы не угадали. Свидетели будут, никак без них, значит, отправимся в село по суше.
— Семьдесят километров? — удивился лейтенант. — Не успеем.
— Всё уже продумано. Берём две канистры с бензином, я оставил пару с мотоциклов. Тут недалеко от нашей стоянки у дороги стоит шесть советских грузовиков, брошены из-за отсутствия топлива. Разведчики Караулова, когда меня искали, осмотрели их. Заправляем один и за ночь проезжаем до села. Затемно штурмуем сонных немцев и уходим вверх по реке. Там найдём отстойник, маскируемся, а ночью на малом ходу идём сюда и соединяемся. Воздушной разведки к тому моменту можно будет не опасаться, если у генералов всё получится. Потапову вон два аэродрома раскатать нужно до рассвета, к обоим успеть, если ночью не заплутает. Ну всё, занимайся подготовкой. И дай людям поспать, три часа до выхода.
— Сделаем, — кивнул Лазарев и покинул каюту.
С нашим отъездом за старшего оставался дед, так как у мичмана, несмотря на командирское звание, всё же не хватало боевого и командного опыта. Дед же унтером десять лет отслужил, начиная с Русско-японской. Но её он краем зацепил. Мичману я приказал взять на себя оборону стоянки.
Спустились по сходням на берег. Но для этого пришлось проделать длинный путь: с баркаса на баржу, с неё на катер и только с катера, бортом прижавшегося к берегу, на землю. Со мной были десять матросов, вооружённых СВТ и двумя ППД, пять красноармейцев, у троих МП, у пары, являвшихся
