Один раз звонил Вадим, они подобрали себе квартиру и уже всё оформляют. Я их только поздравил, тем более квартиру они купили в отличном районе с ухоженным подъездом и без наркоманов. Всё же они боялись не за себя, а за дочь, так что всё их там удовлетворило, включая цену. Даже машину продавать не пришлось, так хватило. Ещё он сообщил, что звонил тот мошенник, сообщив, что денег на выкуп нет и «опель» те могут оставить себе. Попытался выпросить разницу в цене машины и той суммы, что получил, но Вадим, как я и учил, стоял на своём. В общем, тот ничего не получил. Сам Вадим машин боялся, поэтому на семейном совете решили, что ездить будет Людмила, машину они не будут продавать. В общем, он долго меня благодарил, предупредил, что съедут они через три дня, после чего мы разъединились. Остальные звонки так, не особо важные. Новости сообщали, да я кое-что узнавал у нужных людей.
Всё это осталось незамеченным для наблюдателей. Хотя нет, шпильку их топтунам я вставил. Согласно информации, что снималась микрофоном, я сейчас сидел на толчке и у меня была жуткая «медвежья болезнь», судя по звукам. А на самом деле я стоял у открытого окна и общался по телефону. Они видели, как у меня двигались губы, как я смеялся, слушая ответ, но прослушать меня не смогли. В общем, их несостоятельность как профессионалов была видна даже неопытному глазу.
Утром, позавтракав, я в костюме мотоциклиста спустился к подъезду и проверил «Хонду». Ребята пузана меня уже ждали, сидели в джипе с затемнёнными окнами, но я решил ехать на своей технике. Сообщил им об этом и, вырулив со двора, медленно покатил по улице к выезду из города, чтобы те не отстали и не потеряли меня из виду. По трассе прибавил, те вполне нормально ехали, не отставали. У нужного поворота я, к своему удивлению, увидел целую кавалькаду машин. Шесть, не считая тот джип, что сопровождал меня. Остановившись у одной из машин, из которой вышел пузан, я громко сказал, перекрикивая рёв движка своего мотоцикла:
– Ну что, покойнички, давайте за мной!
Выбравшись на просёлочную дорогу, я попылил по ней, пока мы не въехали в лес. На опушке я встал, прислонив «Хонду» к стволу одного из деревьев. После этого прошёл к машине пузана и сел на заднее сиденье.
– О, а эта лошара что тут делает? – спросил я, обнаружив, что на заднем сиденье находится уже знакомая мне мадам.
– Тварь! – пыталась та вцепиться мне в лицо своими ногтями, пришлось вырубить её.
Пузан впереди сидел, поэтому, обернувшись и посмотрев на мадам, медленно заваливающуюся на дверцу, ответил:
– Сама напросилась. Я не стал отказывать.
– На верную смерть взял. Хотя эту корову и не жалко, заслужила.
– Слушай, я понимаю, что ты пытаешься играть до конца, но, может, хватит? Ну, повезло тебе с дружками, кинул Татьяну на бабки, чего хорохоришься? Уверен, в карьере всё пройдёт по нашему сценарию.
– Посмотрим, – неопределённо ответил я.
Дальше мы ехали в молчании, да и ехать тут от опушки, где я оставил мотоцикл, было с километр. Слева мелькнули строения заброшенной деревни, мы её миновали и начали спускаться вниз, в карьер. Там за время запустения появилось озеро, но площадки хватало, чтобы растравить в три раза больше машин, чем прибыло.
– Как видишь, никого, – выходя из машины, широко развёл руки пузан. – Теперь поговорим серьёзно, нам никто не помешает.
– Можно и поговорить, только давайте наверх поднимемся, вид оттуда восхитительный.
– Пожалуй, можно, – с сомнением посмотрев на песчаный косогор, кивнул тот, все-таки метров сорок нужно было подниматься, глубокий карьер.
– Больно вы легко согласились, – сказал я, когда мы прошли, тяжело поднимаясь, половину пути.
Вернее, тяжело поднимался пузан и его охранники, остальные остались внизу, но не я.
– Почему же не согласиться на последнюю просьбу приговорённого к казни? Сбежать ты всё равно не сможешь, так что я посчитал выполнить последнюю просьбу – это хороший тон. Цени.
– Ценю-ценю.
Мы, наконец, поднялись наверх и, любуясь красотами, – вокруг действительно буйствовала природа, – стали по краю обходить карьер. Кстати, мадам уже пришла в себя и, пыхтя, на четвереньках поднималась по склону, где мы это сделали. Когда мы обошли карьер по кругу и теперь между стоянкой машин с боевиками и нами оказалось озеро, я вдруг сказал:
– А ведь вы реально опасались встретиться здесь с серьёзными людьми, раз прислали сюда четырёх снайперов и гранатомётчика.
– Откуда ты?.. – дёрнулся тот, напряглись и его громилы-телохранители, закрутив головами.
– Мне только что доложили, что их ликвидировали. А теперь смотрите на карьер.
Свист мины мы услышали куда раньше хлопка выстрела. М-да, сто двадцать миллиметров – это очень серьёзно. Несмотря на то, что мы отошли достаточно далеко, всех моих сопровождающих взрывной волной кинуло на землю, хотя громилы вроде машинально попадали. Я лишь присел. Тряхнуло прилично. Это нас – в четырёхстах метрах от места взрыва, а вот машины, а мина рванула между ними, пострадали куда серьёзнее. Две горело, от одной ничего не осталось, ещё одну столкнуло в озеро, остальные лежали перевёрнутые. Это я успел оценить за секунду, так как прилетела следующая и
