Я знаю только: после, если… – высь ли? Но стены рухнут ноги целовать От первого всесильного бессмыслья. И сердце – стой! оставь хоть на глоток! — Из-под ногтей течет – остановись! постой же!.. Но не у смерти клянчить на венок, Как нету в мире меры для – о, Боже! 11 | 01022 Чумные статуи. Что мне до них? Лети Несмытый призрак тела для отваги! Безумие промасленной бумаги, Костями оперившейся – лети! Но что за вести в мраморном конверте? Ужели грек рассудка не древней?! И, вправду, жилы их помазаны бессмертьем, Как липким медом… медом… медом. Нет!11 | 01023 На сцене, скрипящей дощатым ампиром, Где бьет балерина упрямым копытцем, Властительный профиль бестелого мира Вздыхает и хочет из пены родиться. Младенец! – все в зависть профана рядится! Но занавес продан и жесть полупьяна, И птицей летят и щебечут румяна, Вот-вот в него тени врастут, словно в лица… И снова смердит оркестровая яма. О, если бы жизнью к нему подрядиться! 11 | 01024 Я вышел на улицу – что там еще Придумает к празднику непогода? Какого младенца, какого урода Мучной небосвод приведет под плащом. Я всех их люблю, но по времени года — Попроще чего-нибудь – хлеба с дождем… – Мы не чужие. В дверях подождем. А вы куда? Уходите, да? А как же крестины? А как же с дождем?..11 | 01025 Под снегом город сам не свой И, как подранок-лошадь в пене. Упав с разбегу на колени, Скользит по жесткой мостовой. И тут бессилен постовой. Но смертью пахнущий мазут — На перехвате ли сезона — Нежней последнего резона, Который даром не возьмут. А, может, я не прав – возьмут И снова обратят в мазут. И тает снег еще живьем, И пташка под печалью ветхой Шумит, шумит на скользкой ветке В пальтишке легоньком своем О чем-то очень о своем. О чем она? – еще живьем! ФРАНЦИСК11 | 01026 Ликуй же, безутешник, птицеслов! Какая сеть воздвигла эти страсти, Как небеса? Какое ремесло Ту нить ввело в ушко игольной власти, Не отмывая мертвого родства, Покуда Над пропастью души и естества Нависли мы, оставленники чуда.11 | 01027 Когда душа худеет ходко, Сухие бездны вороша, Стихи – любезная находка! И водка Пушкин хороша. Но водка требует доводки, Доводка – требует гроша. Вот так всегда, коснись до водки! А стих он проще: сгреб и – ша! 11 | 01028 Висит безутешная пташка. Но этот бичующий глаз! — Для слез сформированный раньше, Чем каменноугольный пласт. О, как от родства отвертеться С зажиточной мглой величин? О, как бы щекой притереться К мохнатой обувке причин!Я ВИНОВАТI11 | 01029 Пошевелишь плечом — Не выйти нипочем! День до головки чеснока усушен. А я-то тут при чем? А я… а я… О, черт! Я виноват уж тем, что хочется мне кушать!II11 | 01030 Что если поверить в привычку и гарь? — Ведь тело горит наподобие пробки. Жизнь-то – чужая! – открыл портсигар, Побыл, покурил и обратно захлопнул. Все соплякам казалось: чур-чур нас! Хоть половинку, если не всю душу Спасу. А оказалось – в самый раз: Я виноват уж тем, что хочется мне кушать.11 | 01031 Я спал в саду и был носим, Как шорох, над пустой деревней Словно бесцветный керосин, Столбами вспыхнули деревья, Прихватывая край небес, Сухой, куда поток воздушный Затягивал соседний лес И леса дальнего верхушки. А я качался на весах, Словно лоскутик праха мелкий, Глядясь в такой похожий страх, И просыпался на скамейке.11 | 01032 Посыпался снег. И чернея — Подумай, какая печаль! Слетает никчемное время Как ворон с чужого плеча. Какая тут нежность да жалость Или недожитая малость! Чужой кто-нибудь, поводырь Чужой, доживет их до дыр. Насыпано снегу… Подумай — Какая печаль! Или что?.. — То ветром от фортки подует, То лезет иззябь под пальто. Какие уж тут свиристели! Добраться бы до постели! В подземную тьму одеял, Чтобы временник не видал! Подумай – печаль-то какая! Белеет рассыпанный снег. Бесчинствует, завлекает Купчихою на ночлег. Какие тут сны да ночлеги! Клещами задвинуть
