«топтунов», в доме сейчас находилось четверо, но они явно не были хозяевами дома. По предварительной информации, эти четверо – террористы «Правого сектора», украинские националисты. Их цель – диверсии в Донецке – столице самопровозглашенной Народной Республики. Вчера вечером они загнали в гараж автофургон «Фольксваген», что внутри него – неизвестно.
– Все, дослать патрон! – Практически синхронно лязгнули затворы двадцатизарядных автоматических пистолетов и укороченных автоматов. – Ну, с Богом, мужики…
В горле мгновенно пересохло – адреналин. Но сейчас все максимально собраны и готовы действовать максимально жестко и решительно. Одетые в черную штурмовую броню, маски-«балаклавы» с прорезями для глаз и в тяжелые шлемы, бойцы МГБ ДНР выскочили из фургона.
«Работяги» под не первой свежести оранжевыми жилетами прятали легкие «броники», в руках – все те же пистолеты Стечкина. Их задача – страховка группы захвата.
Рывок, и вот уже вылетает выбитая увесистым тараном дверь. Трое штурмовиков проникают в полутемный лабиринт комнат. Пистолеты – наготове.
В дверном проеме появляется один из предполагаемых террористов, в руке у него – пистолет. Теперь он уже и не «предполагаемый», а мишень.
– Справа один!
Разворот – выстрел. Две пули в грудь с близкого расстояния сбивают террориста с ног, пистолет отлетает в сторону. Хлопки выстрелов приглушенные, только лязгает затвор бесшумного «стечкина», выбрасывая дымящиеся гильзы. Виктор Ракитин отработал точно, как на тренировке.
Двое других «правосеков» верно оценили свои шансы и покорно стали на колени, заложив руки за голову. Над ними черными ангелами мщения нависли спецназовцы МГБ ДНР. Пальцы на спусковых крючках пистолетов так и чесались. Но приказ – взять живыми, а стрелять только в случае вооруженного сопротивления.
– Чисто!
– Где четвертый?!
Словно в ответ на вопрос спецназовца по полу катнулось стальное «яйцо» гранаты «РГД-5».
– Ложись!!!
Приглушенный хлопок взрыва, совсем не так зрелищно, как в кино, но смертоносные стальные осколки рвут бронежилет, взрывная волна жестко бьет по ушам, из носа потоком хлынула кровь.
В ответ в полутьму комнаты летят пули, раскаленный свинец ставит жирную точку в «карьере» еще одного бандеровца.
– Витька ранен!
– Что с ним?!
– Контузия и множественные осколочные, крови много.
– Скорее, «Скорую», ранен сотрудник МГБ ДНР!
Вой сирены, яркий свет проникает сквозь опущенные веки, укол в сгиб локтя, игла бе-зошибочно находит вену, лекарство дает жизнь. Вернее – отодвигает смерть. Частый комариный писк кардиомонитора, что-то сдавливает грудь, мешая дышать.
– Интубируем, подключай к ИВЛ![3]
– Еще два кубика дексаметазона внутривенно, готовь кордиамин.
– Сейчас. Пульс нитевидный, давление падает…
Глава 1
Не время сомневаться!
Взрыв шарахнул совсем рядом, но вскормленные войной инстинкты все же успели бросить тело наземь. Осколки свистнули над головой, а вот ударная волна, хоть и ослабленная расстоянием, не пожалела. Виктор поднялся, помотал головой, но стало еще хуже – накатила тошнота. Сквозь комариный звон в ушах проступили звуки, как будто бы он находился под толщей воды.
– Витя, ты как, живой?!
– Угу… Это граната рванула?
– Бежим! Какая граната?! Обстрел начался, скорее – в бомбоубежище! За мной!
Виктор, пригибаясь и придерживая колотящийся по боку автомат, побежал следом за незнакомым офицером. Оскальзываясь на грязи, разбрызгивая воду из луж, они перебегали, прячась за полуразрушенными зданиями. Земля под ногами содрогалась от близких попаданий гаубичных снарядов. Враг боеприпасов не жалел. На соседней улице ухнул взрыв, Ракитин успел заметить, как медленно сползла в облаке пыли и дыма фасадная стена трехэтажного здания. За годы войны на Донбассе бывший студент исторического факультета Донецкого национального университета навидался такого, от чего и мороз по коже, и волосы дыбом. Теперь же тело само реагировало на близкие «бахи», распластываясь за импровизированными укрытиями. Опытный взгляд рефлекторно подмечал то полуобвалившуюся стену, то каменный парапет, то кучу битого кирпича, то небольшую промоину в земле. А ноги уже сами несли к этому призрачному – но все же укрытию. Слух безошибочно угадывал расстояние до очередного взрыва, определяя степень его опасности. Опытный, уже успевший повоевать и выжить, солдат – мишень чрезвычайно трудная.
