Дхаммапада. Путь будды. Том 1

Позвольте мне еще раз напомнить вам, что слово «закон» в английском языке вызывает неверные ассоциации. Это перевод слова «дхамма»: вечный закон, космический закон, логос. «Действуй согласно закону» не значит «действуй согласно Уголовному Кодексу Индии». Действовать согласно закону значит действовать в соответствии со своей внутренней природой.

Отбрось старые пути — Страсть, вражду, глупость. Познай истину и найди мир. Раздели путь.

Отбрось старые пути... Вы должны стать отделимым от своего прошлого. Вы должны существовать по-новому. Вы должны просто отрубить себя от своего прошлого одним ударом. И именно в этом вся саньяса: отрубить себя от своего прошлого одним ударом меча.

Что такое старые пути? — путь желания, путь ненависти и путь глупости. Не действуйте из ненависти и не желайте вещей, не желайте обладания. Не будьте суеверны, глупы. Если вы способны на это, если вы можете предпринять этот скачок в неизвестное... потому что прошлое известно, и вы привыкли делать вещи определенным образом. Когда вы отбросите прошлое, несколько дней вы будете растерянным, дезориентированным, вы не будете знать что делать, как делать. Вы будете в вакууме. Через этот вакуум нужно пройти. Это болезненно — это цена, которую вы должны заплатить за истину.

Как только вы прошли вакуум: Познай истину и обрети мир. Тогда истина известна, истина следует за миром, как тень.

Раздели путь, настаивает снова Будда. Но это не может случиться только благодаря слушанию, благодаря чтению работ мастеров.

Раздели путь. Эс дхаммо санантано.

На сегодня достаточно.

Глава 4. Я полагаю, просто повезло.

Первый вопрос:

Возлюбленный Мастер,

Вернувшись в Голландию в прошлом году, я начал рассказывать о Вас с ошеломляющим чувством срочности. Я чувствовал, что вы сообщили мне эту срочность, но она казалась также частью моей природы. Это чувство, что нельзя терять ни секунды, желание добиться того, чтобы саньясинами стало как можно больше голландцев и как можно скорее, сделало меня далеким от игривости. Эта серьезность привела к большой боли, потому что я столкнулся с равнодушием, насмешками и презрением, особенно со стороны журналистов. Объективно я не потерпел поражения, — это далеко не так, — но в терминах бытия, мое путешествие не было в точности ву-вэй. Я просто не мог сочетать эту срочность с радостью и расслаблением.

Не скажете ли Вы несколько слов об этой срочности, хотя вы и так дали мне так много?

Дэва Амрито, игривость, о которой я говорю, приходит очень постепенно. Вы не можете просто выпрыгнуть из своей серьезности, которую вы накапливали многие жизни. Теперь это независимая сила.

Расслабиться не просто; это одно из наиболее сложных явлений из всех возможных, потому что все, чему вас учили, это напряжение, тревога, боль. Серьезность это само ядро, вокруг которого воздвигнуто общество. Игривость для маленьких детей, не для взрослых. И я учу вас снова быть ребенком, снова быть игривым. Это квантовый скачок, это прыжок... но чтобы это понять, требуется время.

И, насколько это касается меня, вы добились безмерного успеха: несомненно, объективного, но и субъективного также. Вы добились неожиданного успеха. Любой другой на вашем месте оказался бы в сумасшедшем доме.

Вы были взволнованны, и это волнение естественно. Когда кто-нибудь понимает меня, чувствует меня, он тотчас же начинает чувствовать срочность — нельзя терять ни мгновения. И слово должно распространяться. Вы ошеломлены этой крайней неотложностью. Это естественно! Это правда, нельзя терять ни единого мгновения. И если вы любите меня, вы хотели бы, чтобы все эти люди пришли ко мне, потому что, возможно, у них не будет другой возможности — столетия, жизни!

Когда вы любите, когда вы нашли сокровище, вам хотелось бы поделиться им. И если сокровище таково, что оно может в любой момент исчезнуть, как вы можете избежать чувства безотлагательной срочности? Вам придется кричать с крыш домов.

И ответ, который вы получите, будет заведомо определенным. Чем больше вы будете хотеть, чтобы люди пришли ко мне, тем более они будут избегать — избегать вас, избегать самой идеи прихода ко мне. А единственный способ избежать — это высмеять вас, посмеяться над вами, назвать вас сумасшедшим. Это их способ защитить себя. Если бы они слушали вас с пониманием, если бы они позволили вам ошеломить свое существо, излиться в свое существо, затопить свое существо, они также обнаружили бы на себе эту хватку. И им было бы очень трудно ее избежать.

Поэтому с самого начала они будут глумиться над вами, критиковать вас, нападать на вас, смеяться над вами. Они сделают все, чтобы создать у вас чувство того, что вы неправы. Но они потерпели поражение. Они не смогли создать в вас это чувство. Чем больше они глумились, чем больше они смеялись, чем больше они критиковали вас, тем больше вы старались убедить их.

И вы добились объективного успеха — вы убедили тысячи людей. С тех пор, как вы уехали в Голландию, приехало множество голландцев, и еще больше приезжает, и еще больше приедет. Вы создали великое волнение. Вы коснулись сердец многих людей. Это был великий опыт и для вашего внутреннего роста.

Воздействие, которое вы создали, еще не проникло в вашу голову; оно не сделало вас более эгоистичным. Фактически, оно сделало вас более скромным. Это не был в точности ву- вэй, но это было очень близко. Я не ожидал, что это будет абсолютный ву-вэй, но это было большее, чем я мог ожидать.

Я немного боялся, Амрито, что вы можете сойти с ума. В вас была такая срочность, в вас был такой экстаз, вы были так страстно влюблены в меня, что глубоко внутри я боялся. Я посылал вас с всевозможными плохими предчувствиями. Но вам удалось пройти испытание. Вы вернулись обратно. Суматоха, которая поднялась вокруг вас из-за того, что вы говорили обо мне, — в газетах, радио, телевидении, — то, как вы говорили, вызывало ощущение вашей безмерной любви, вызывало чувство того, что вы нашли дом.

Многие были убеждены. И многие из тех, кто не был убежден, также стали думать об этом. И даже на тех, кто глумился над вами и противостоял вам, вы произвели впечатление; в противном случае, кого бы это беспокоило? Зачем вам быть чьим-то противником, если вы не впечатлены? Зачем вам глумиться и насмехаться, если вы считаете, что этот человек просто сумасшедший? Никто не смеется над сумасшедшим, никто не глумится над сумасшедшим. Достаточно знать, что он сумасшедший, — этого достаточно!

Вы создали цепь, которая будет продолжаться. И я бы хотел, чтобы многие из моих саньясинов были так взволнованы, почувствовали бы эту срочность, чтобы они поехали в свои страны и распространяли слово. И вам придется кричать с крыш домов.

Когда вы влюбляетесь, вы кажетесь сумасшедшим — вы и есть сумасшедший. Любовь есть безумие... но гораздо более высшее, чем так называемое посредственное, повседневное здравомыслие. Любовь есть слепота, но слепота, способная видеть невидимое.

Любовь это не часть обычного мира, который мы создали. Мы изгнали из мира любовь. Поэтому, когда бы вы ни влюбились, — а влюбиться в мастера, влюбиться в будду есть высшая любовь, — это сводит вас с ума. Это делает вас частью запредельного. Никто не может поверить в это.

Как могут ваши друзья, Амрито, поверить в то, что это случилось с вами, но не случилось с ними? То,