шара, то не только вновь поднимемся, но и расцветем пуще прежнего. И будет новая Российская империя земным Раем. Главное – не опускать руки.
Бред? Я так и считал. А вот на отчаявшихся, нуждавшихся в утешении людей это действовало. Вдобавок, из трех тысяч человек больше половины оказались военными в разных чинах, от рядовых до генералов. Одному из них, Борису Фоменко, пришло в голову подыграть этому чудаку, Владу Никодимову. Он стал поддерживать оратора словами и делами, и других вояк заставлял делать так же. Воля у Фоменко оказалась не просто стальная – титановая. Быстро привел всю людскую массу в повиновение – где словом, а где кулаками подчиненных.
Больше всего хитрому генералу понравились слова о твердой руке и доброй воле государя-императора. Поэтому Борис на полном серьезе короновался. Все чаще от него доводилось слышать ранее шуточную фразу: «Аз есмь царь!» Только смеющихся раз за разом становилось все меньше. Противники нового режима уходили на тот свет или подчинялись Фоменко.
Вскоре в бункере у нас установилась настоящая монархия – с царем в качестве единовластного правителя и православной церковью в качестве официальной религии. Остальные конфессии теперь под запретом.
И, наведя порядок у себя дома, мы решили вернуть всю нашу землю. Вот только выйдя из бункера в далеком шестнадцатом году, мы так и не продвинулись далеко вперед. Какая там пятая часть Земли! Да у нас до сих пор территории гораздо меньше, чем было в каком-нибудь из российских регионов. Все, чем мы располагаем, – жалкий огрызок Московской области, ограничивающийся Истрой с запада, границами Солнечногорска – с севера, Химками – на юго-востоке… За МКАД мы до сих пор не решались соваться по-настоящему. А на юге наш пыл охладила Рублевская империя. Чем-то это государство похоже на наше, только правят там шишки из бывшего российского шоу-бизнеса, и играются они не в Русь Святую, а в Древний Египет.
Так и остались мы на своем пятачке. Постепенно освоили территорию, подмяли под себя все хутора, деревеньки и бункеры с немногими выжившими аборигенами, понастроили острогов и крепостей, наладили какой-никакой быт. Самым ценным ресурсом при этом стала чистая земля, на которой можно вырастить что-нибудь съедобное. И люди, работающие на этой самой земле. И решили власть имущие – да будет феодализм, раз уж мы возрождаем феодальное государство! И понеслось… Весь Форпост поделили на феоды. А феоды, в свою очередь, – на волости. И всем наиболее важным шишкам раздали по куску земли вместе с аборигенами. А чтобы окончательно закрепить форму правления, решили величать людей так же, как и в Российской империи. Землевладельцев обозвали дворянами и поделили по степени важности – на графов, герцогов, князей… А простолюдины стали крестьянами да смердами.
С воинскими титулами еще интереснее вышло – думали-думали, как называть служивых, да так и оставили солдатами. Но вот наиболее отличившихся решили вдруг звать витязями. Почему? Может, советники царя, бывшие реконструкторы, не нашли другого слова. А может, решили, что красиво, да и все равно Русь. Титул закрепился. И даже стал весьма почетным. Теперь едва ли не единственный шанс выбиться из грязи в князи – стать солдатом, затем витязем, а уж потом можно и на дальнейшее повышение рассчитывать. Еще есть особый отдел, где служат реальные садисты и головорезы. Личная гвардия царя – полиция, судьи и шпионы в одном флаконе. Сначала на полном серьезе думали обозвать этот отдел инквизицией, но потом из закромов истории выползло на свет божий другое имечко – Тайная канцелярия. Какая-то там организация времен Петра Первого. Смешно? Лично мне, да и многим жителям Форпоста – уже нет. Ибо ее воины, которые официально зовутся Псами Господними, а в народе опричниками, – это страх и ужас. Чуть что не понравится царю – мигом в дверь вам постучат. А то и в табло. Уж мне пришлось познать их дружелюбие на собственной шкуре. Хорошо хоть, не сломали мне ничего на допросе. Но все равно прибить их всех готов, тварей…
Громкий стук в дверь заставил меня встрепенуться. Гляди-ка, задремал! Спешно вскочив, я открыл дверь, постаравшись принять безразличный вид. На пороге стоял лично Его Трижды Пресвятейшее, блин, Величество – Виктор Хромов.
– Ну что, готов? – спросил он меня.
– Да, – ответил я, прекрасно понимая, что другой ответ был бы неприемлем.
В казарме на сей раз было полно народу. Среди вояк – три снайпера. Сам Витька с его винторезом и еще двое с СВД. Вернувшиеся с разведки витязи деловито обсуждали обнаруженные на привычном месте следы босых ног.
– Эта тварь где-то поблизости, – увлеченно говорил один из воинов, – сегодня ей кранты, зуб даю!
– Если только оборотень явится в нужное время, – усмехнулся я, проходя мимо.
– Явится, никуда не денется, – последовал ответ. – Сегодня день летнего солнцестояния. Такие, как он, не усидят на месте.
Гм-гм… Ребята, вы точно в своем уме?!
Мысли кричат, язык молчит. Будто мне нет дела до человеческих глупостей. Бесполезно бунтовать – придется либо плыть по течению, либо утонуть…
Мы почти в том же составе, разве что снайперы вместо прежних двух солдат. Пять автоматчиков, три арбалетчика. И я. На сей раз – с респиратором вместо противогаза.
Те же вездеходы «Арго», помытые во время нашего отдыха. Садимся, трогаемся, выезжаем через другие ворота. Рычково находится чуть ли не на въезде в Истру, поэтому совсем скоро мы оказываемся в городской черте.
Бывал я здесь пару раз до ядерной войны. Честно говоря, по мне, Истра – серый и скучный городишко. Его лишь немного приукрашивал Новоиерусалимский монастырь. В остальном – ничего интересного. Сейчас же стало еще унылее. Кирпичные девятиэтажки и панельные хрущевки глядели
