– Отнеси ее в башню хаоситов, – приказал я Карпу, но он в ответ лишь отрицательно мотнул головой.
– Медведь, – повелся я к майору.
– Сделаю, – кивнул Медведь и осторожно, чтобы не задеть крюком, заменяющим ему левую кисть, поднял Тири на руки.
– Расскажешь Ораду, что произошло. Пусть сделает все что можно.
Как только Медведь вышел из спальни, я подошел к баронессе, которой Турбо помог подняться с пола. Ирна прекрасно поняла мой выразительный взгляд и, грустно улыбнувшись, кивнула:
– Завтра она покинет остров.
Мне нужно срочно побыть наедине с собой и постараться хоть как-то упорядочить сумбур в голове.
В кабинете, к счастью, никого не оказалось, да и не должно было оказаться, но происшествие в спальне показало, что всем в этом доме плевать на установленные мною правила. Вспышка Тири меня напугала до чертиков, но значительно меньше, чем ее недавнее равнодушие. Мысли о ведьме давили на мозг, и мне нужно было хоть чем-то отвлечься. Взгляд упал на высокую стопку накопившейся корреспонденции. По моему приказу в кабинет сносили все, что требовало моего личного вмешательства.
По внутренним документам я лишь скользнул взглядом. Несколько заявок на контракт для легиона прочитал по диагонали, а вот письмо от Парина Третьего по прозвищу Копье вызвало живой интерес. Сейчас король Отира возглавлял Тройственный союз Срединноморских королевств, так что его послание нужно рассмотреть с предельным вниманием.
Как оказалось, меня приглашали на заседание глав этого самого военного союза.
Ну что же, этого и следовало ожидать. Они пока не знают о «Дракфайтерах» и гасителях, но когда узнают, захотят увидеть меня еще больше. Так что стоит определиться со стратегией и своим местом в этом мире. Раньше было просто – они мне золото, я им – услуги наемника. Сейчас все стало намного серьезней. Даже если драконы добьют тальгийцев и оставят лишь города с отпугивающими артефактами, на месте выжженных пустошей появился намного более страшный враг для соседей, чем поклонники Хра. На данный момент с этой угрозой может справиться лишь Огненная бригада. Название так себе, но ничего другого в голову не пришло. Противодраконья эскадрилья будет сдергивать ящеров с неба и топить их в гасителях, а десантный батальон – решать проблемы с врагами на земле. В том, что я ввяжусь в мировую драку, сомнений не было, только вот под каким соусом это подать, пока непонятно.
Желание облагодетельствовать весь мир – стремление не только благородное, но и запредельно глупое. Люди, а в нашем случае – и другие расы, неблагодарны по своей природе. И это не предвзятое отношение, не социопатия и не детские травмы, а простейший анализ на основе жизненного и профессионального опыта. Эгоизм – это основа инстинкта самосохранения, присущего всем живым существам. А вот героизм, за исключением защиты собственных детенышей, – лишь дефект в базовом наборе инстинктов. Прекрасный, достойный прославления и одобрения, но всего лишь дефект. Причем очень редкий. В девяноста случаях из ста за словами о благородстве, патриотизме и бескорыстии прячется нечто до предела мерзкое.
В общем, рассчитывать на благодарность спасенных народов неразумно. Зависть и страх постепенно превратят меня в их глазах из спасителя во врага. Оторви пьяного мужа от избиения его же жены, и не факт, что спасенная не расцарапает тебе лицо ногтями. Начни давать еду бездомному, и скоро он будет требовать у тебя добавки. Навяжи финансовую помощь другу, и это унижение он не простит тебе никогда.
Я, конечно, сгущаю краски, но лишь потому, что мне довелось видеть слишком много примеров, подтверждающих эту теорию. Помогать тем, кому плохо, нужно, но делать это следует обдуманно. В общем, разыгрывать из себя странствующего рыцаря я не собираюсь. Амплуа наемника в этом случае намного безопаснее. Те, кто сможет, пусть платят полновесное золото за избавление от драконов. Тем же, у кого нечем заплатить, мы поможем и так, но только после их просьбы и настойчивого приглашения. Я не нуждаюсь в чужом унижении, но сам факт просьбы должен отложиться в их головах прочно и надолго, чтобы через десяток лет наши действия не были представлены интервенцией и геноцидом. Ведь во время воздушных боев на города будут падать драконы и истребители, гасители в пылу сражений разрушат много домов и, возможно, даже задавят кого-то из мирных жителей.
Решили и постановили, а пока впереди – сезон штормов, который даст нам время накопить силы.
Старый как мир прием сработал и в этот раз. Мне удалось отвлечься и успокоиться. Мысли о Тири больше не грозили вывихом мозга и выжиганием нервных клеток. Ответ стал очевиден, как и то, что это решение нужно было принять уже давно. Мой страх за девочку поставил ее на грань, за которой находится нечто более страшное, чем смерть.
Решительно встав, я вышел из кабинета. У двери ко мне присоединился Карп, а в холле в нашу компанию влился Турбо.
– Тебе не понравится то, что там будет происходить, – попытался я сбить решительный настрой друга.
– В последнее время мне вообще мало что нравится, – фыркнул в ответ гном.
Вот такой молчаливой и решительной группой мы прошли по темным улицам гарнизонного квартала и вошли в башню хаоситов. Испуганное лицо ученика, которого, кажется, зовут Сабос, сразу вызвало у меня нехорошее предчувствие.
– Где Тири?
– Вам туда нельзя, – проблеял хаосит.
– Сынок, мне на этом острове можно везде.
– Они в лаборатории.
