— Прекрасно выглядишь, мотылек. Так бы и не отпускал тебя никуда.
— Не отпускай, — прошептала я, оборачиваясь и смотря ему прямо в глаза.
И мир стремительно стал исчезать, таять в этих изумрудных заводях. Мы стояли посреди зала на первом этаже и просто смотрели друг на друга.
— Пойдем ужинать? — хриплым голосом прошептал Дан. — Здешний повар великолепно готовит.
Наваждение исчезло. Я прикусила губу и кивнула. Мы поднялись на второй этаж, оказались возле столика, который заказывал Дан. И стоило мне выглянуть в огромное — от пола до потолка — окно, как я была для этого мира потеряна. Уже давно царила ночь, укрывая дома и улицы с разноцветными фонарями своим плащом. И тут, где я стояла, любуясь городом, мир казался другим. Еще более загадочным и притягательным.
— Что будешь есть? Или заказать на мой вкус?
— Закажи, — отозвалась я. — Тут безумно красиво.
Дан тепло улыбнулся.
Я рассматривала обстановку. Зал был огромным, отделанным в золотых и белых тонах, что придавало ему торжественность. У противоположной стены — несколько каминов, где весело плясал огонь. Вместо магических огней — зажженные в узорчатых медных подсвечниках свечи. Чуть поодаль на невысокой сцене расположились музыканты, и по воздуху плыла нежная мелодия, рожденная скрипками и флейтами в умелых руках.
— Нравится?
— Очень, — честно призналась я, замечая, что посетителей немного.
— Обычно в выходные тут жаркое время, — заметил Дан.
Нам принесли вино, фейри сам разлил его по бокалам, протянул один мне. Легкое и приятное на вкус, с ароматом ежевики и малины. Пока расспрашивала Дана, где такое делают и из чего, принесли закуски и горячее. По-моему, мы разговаривали больше, чем ужинали, но сладкая нега окутывала, ласкала, и возвращаться в реальность, где все будет иначе, не хотелось.
— Потанцуем? — спросил Дан.
— Даже не знаю, — честно созналась я, вспоминая бал Первой Метели. — У вас другие танцы.
— Тогда научи меня своим, — прошептал этот змей-искуситель.
Я поднялась, расправила платье и сочла нужным пояснить:
— Есть танец, когда оба партнера медленно двигаются и прижимаются щекой к щеке…
Тут я покраснела, не договорив.
— Чудесная традиция.
Дан чуть наклонился, прижался ко мне. Одна его ладонь скользнула на талию, вторая — на спину. Мы задвигались под чудесную музыку, и я окончательно потеряла голову от легкого аромата жасмина, что исходил от Даниэля, стука наших сердец в унисон, сбившегося дыхания. Вот и не верь, что так может быть. Я даже о времени забыла, пока мы танцевали. Дан же, кажется, что-то шептал мне на ушко на незнакомом языке, но слов было не разобрать. Интересно, он очень удивится, если на следующее свидание с ним я приду со словарем?
Когда мы вернулись за столик и доели десерт, над городом закружился снег.
— Он похож на мотыльков, — заметил Дан. — В детстве я верил, что они могут исполнить любое желание.
— Что бы ты загадал сейчас?
— А ты? — прошептал в ответ этот несносный мужчина.
Я рассмеялась и помотала головой. Не знаю. Кажется, это мое вечное проклятье — выбирать между мужчиной, который дорог, и возможностью вернуться домой.
После ужина, кутаясь в плащ, я забралась в карету, и мы отправились в Академию Клевера. Спустя четверть часа поднялась метель, карету швырнуло в сторону, а потом раздался жуткий треск.
Глава 18
Я даже не успела ничего сообразить, а Дан подскочил, применил какое-то заклинание и снес крышу кареты.
— Руку! — приказал, ничего не объясняя.
Я вцепилась в его уверенную ладонь, не решаясь даже спросить, что происходит. Не время. Да и так понятно — ничего хорошего. Притянул к себе, что-то прошептал и… забросил на уцелевшую часть крыши. Я чудом не взвизгнула, и едва он оказался рядом, вцепилась в него мертвой хваткой.
Небесные феечки! Снег бил в лицо, а мы мчались по дороге, тонущей в метели.
— Кристалл магии направления и ориентирования разбит, — сообщил Дан.
