И понеслось. Я заставила искры принимать форму звезд, колокольчиков и даже мотыльков! Зеленые бабочки смотрелись странно и чужеродно даже здесь, на радуге, но четырехлистники…
— Чудесно! Вы все схватываете на лету, — похвалила наставница, заставив покраснеть. — Можем перейти к более сложным формам. Или научиться менять цвет искр.
— Второе, — тут же ответила я, раз уж мне предоставили право выбора.
— Тогда не думайте о своем женихе, — велела она.
Сказать-то легко! Но когда произносишь заветную фразу «не думать о белом слоне», его и представляешь. Только это животное не вызывает мурашек и не заставляет коленки подгибаться. А Дан…
— Безнадежно? — приуныла я.
— Ну почему же… Тогда просто увидьте искры такого цвета, которого желаете. Четко их представьте, ощутите, как они срываются с кончиков пальцев.
Я даже прикрыла глаза, решив сосредоточиться.
— Другое дело! — обрадовала нари Ария.
Искры изменили цвет. А что продержались в таком состоянии всего несколько мгновений, это мелочь. Главное, я поняла, как надо действовать!
— Таким образом вы можете изменить цвет одежды, цвет волос и глаз. Чуть позже, когда освоите дар, сможете и внешностью заняться, если она вас не устраивает.
— Правда? Как чудесно!
— Некоторые горицветы так поступают, но сдается, Инга, больше всего вам понравится быть самой собой.
Я задумалась, а нари Ария уже присела на мост, создавая лужайку с колышущимися маками.
— Присаживайтесь. Вам нужно подкрепиться, — заметила она.
На поляне, где мы сидели, появились полосатый красно-черный клетчатый плед, серебряный кофейник с двумя изящными кружечками, гора пончиков с повидлом.
— Профессор Ария, — разливая обжигающий напиток, обратилась я, — а с моих волос вы заклинание снять можете?
— Разумеется, — обиделась она. — Но ваш жених не одобрит и наложит новое. Только время и силы тратить впустую. Старший герцог Дарасель упрям и имеет свои убеждения. И насколько я его знаю, не сдастся.
Я кивнула, зная, что она права.
— К тому же у фейри пристрастие к длинным волосам.
— У Тристана оно не проявляется.
— Он еще не встретил девушку, в которую бы сильно влюбился, — ответила наставница, превращая кофе в горячий шоколад.
Эх, и мне бы так научиться! А то из еды пока могу сотворить только пару кисловатых яблок да булку.
— А почему у фейри эта мания? — не удержалась я от любопытства.
— Раньше, когда нормы этикета были слишком строги, а пара, в которой есть фейри, желала пожениться, им не разрешалось не только целоваться друг с другом, но даже прикасаться, — неторопливо начала пояснение наставница.
А я слушала, забыв про горячий шоколад и радугу, на которой находилась.
— Единственное, что позволялось, — это помогать невесте укладывать волосы. Делать прически.
Хорошо, что я ничего в данный момент не пила и не ела, иначе бы точно подавилась. Ну Даниэль, ну хитрый жук! Погоди у меня, в долгу не останусь. Вот только создам радугу и… и… Жуткая и страшная месть коварному фейри не желала выдумываться. Сердце трепетало от нежности и любви.
— Такое занятие — своего рода испытание для обоих, горящих желанием и страстью. А еще… возможность паре сблизиться, а родителям невесты — посмотреть, что из себя представляет жених.
— А как это можно определить по расчесыванию волос? — совсем не поняла я.
— Если жених дергает косу, путает волосы, злится, значит, терпения в нем нет. А для любой семьи именно оно-то и важно.
Я глупо захлопала глазами, не зная, то ли смеяться, то ли нет. Интересно даже, зачем Дан соблюдает древнюю традицию фейри? Ведь рядом нет моих родителей, оценить точно некому.
— Это фейри, — усмехнулась нари Ария, словно прочтя мои мысли и поднимаясь с травы.
Когда все еще задумчиво я шла по коридорам, то неожиданно для себя оказалась у комнаты Даниэля. Ноги сами принесли. Я уже собралась уйти, как услышала голос матушки фейри. По счастливой (или нет?) случайности дверь была приоткрыта.
— А ты не преувеличиваешь, сын?
— А похоже? — поинтересовался Дан.
Его голос звучал глухо и устало.
