– И он ста… – начала старшая цесаревна, опустившаяся на колени перед нами и положившая ладошки девочке на щёчки, но я перебил её:
– Аська, знаю, что тебе на самом деле много лет и мы перед тобой младенцы, – я потрепал её волосы. – Но поверь… Если он тебе нужен, не папа и мамы должны стараться, а именно ты сама должна приложить все усилия к тому, чтобы он стал «твоим».
– Папа прав, – мягко, словно бы это была не она, улыбнулась Касимова-младшая, покосившись на Инну. – Поверь, девочки могут в этом мире очень многое.
Аська, посмотрев на неё, только скривилась и фыркнула. Ну да… У них, на удивление, были не самые хорошие взаимоотношения.
– Кстати, Кузьма. Мне нужно срочно поговорить с тобой, – произнесла Лена, посмотрев на загоревшуюся зелёным панель, обозначавшую, что самолёт набрал высоту. – Отойдём?
– Ну, давай…
– Инна? – спросила Касимова-младшая.
– Ага… иду уж, – после чего поцеловала Аську в нос.
Аккуратно пересадив девочку с колен на своё кресло, я встал и последовал за Леной. Инна пристроилась у меня за спиной, и так, втроём, мы прошли в хвост самолёта, за туалеты и кухню в хвостовое помещение, обустроенное под спальню для VIP-персон, с непонятно как уместившейся здесь двуспальной кроватью. Перед ней Касимова остановилась, повернулась и, нерешительно помявшись, медленно залилась краской, загнанным в угол хомячком глядя на меня и старшую цесаревну.
– Ну, что же ты? – с иронией в голосе спросила супруга. – Давай уж, раз так хочется… С условиями ты согласилась!
Пробурчав что-то в ответ, Ленка дрожащими пальцами начала расстёгивать пуговки своего платья на воротнике. Справилась с двумя, повозилась с третьей, после чего бросила это дело. Взялась расшнуровывать завязки на манжетах, запуталась, лишь туже затянув банты, и испуганно посмотрев на меня, схватилась за свой подол, рывком подняла его до пояса… обнажая нижнюю юбку.
Постояла так несколько секунд, потом дёрнулась словно бы от внезапной догадки, и со второй попытки трясущимися руками задрала и её, продемонстрировав мне явно дорогое нижнее бельё, а конкретно – кружевные чёрные трусики в милых рюшечках. Сама же девушка, проделав столь «сложную» операцию, стала колером лица похожа на переспелый гранат, и так и застыла, отвернувшись от меня, плотно зажмурив глазёнки.
– Я, конечно… не модельер, – медленно, голосом, которым общаются с сумасшедшими, древними стариками и маленькими детьми, произнёс я, гадая, чего от меня собственно хотят, – но думаю, что тебе идёт. Очень красив…
– Давай! – слегка визгливо перебила меня Касимова. – Делай! Я готова!
– Что… делать? – почесав голову, спросил я, что уж там скрывать, любуясь доступным мне сейчас видом и слыша, как за спиной давится от смеха Инна.
– Милочка, а ты ничего не забыла? – выдавила из себя старшая цесаревна.
– Ой… – Ленка открыла глаза, выпустила подол платья, вновь поймала его и, аккуратно прикусив ткань зубками, схватилась за лямки трусиков…
В общем, тупил я над этой пантомимой ровно до этих самых пор, а затем, сообразив наконец, чего сестрички-интриганки опять затеяли, нахмурился и решительно повернулся к Инне с вполне закономерным вопросом: «Какого, собственно, хрена!» И увидев, как она, в изнеможении прислонившись спиной к двери, давится смехом, безрезультатно постарался пристыдить её самым суровым взглядом, на который только был способен.
Нет, разыгрывать из себя «ханжу» мне было уже как-то поздно, да и мой «облико морале» был уже изрядно подпорчен тремя соблазнительницами- совратительницами… Вот только меня как-то уже начало напрягать, что эти начинающие «маркизы де Помпадур» пытаются подложить под меня одну за другой всех наших подруг.
Конечно, после того разговора с Ниной я всё осознал и принял её позицию по этому поводу, а не будучи слепым, совсем уж тупым и тем более глухим, после нашего первого «семейного совета» знал, кто претендует на роль первоочередных «кандидаток». Да и если честно говорить, как вполне нормальный парень был вовсе не против, потому как все девочки, живущие в особняке моей будущей невесты, Аська не в счёт – мне нравились, и я уже любил их каждую по-своему…
Вот только я не племенной бычок-производитель, чтобы меня «подводили» к тёлочкам. Это было обидно! Тем более что вся эта сегодняшняя сцена с Ленкой выглядела откровенным издевательством над нашей фиолетововолосой недотёпой!
– Инна… – прорычал я. – Вы что себе…
– Нина просила сказать… что с ней «можно» даже без фаворитизации… – давясь смехом, промычала цесаревна, переводя стрелки на младшую сестру. – Меня только ни о чём не спрашивай… Ленка сама нас уговаривала… Долго… Задолбала даже, если честно!
– Немедленно все привели себя в порядок, – рявкнул я, – сейчас у нас будет…
Договорить я не успел, почувствовал летящий в меня со спины кулак, обернулся, блокируя удар.
«Чего это она? – подумал я, уклоняясь от очередного хука, и глядя на разъярённую Ленку, красную словно рак и разве что не испускающую ушами пар, которая нещадно топтала свои брошенные на пол трусики. – Что за прикол…»
– Эй! – сводя на нет «липкими руками» взрывную серию ударов, окликнул я девушку. – Завязывай!
