– Это я во всем виновата. Придумала непонятно что. Заставила себя поверить, да еще и вас смутила.
Валькирия говорила глухо. Пусть она не пролила и слезинки, я знала, ей сейчас плохо как никогда.
– Понимаешь, Груша, своими дурными мыслями и подозрениями я предала Изольду. Существо, которое мне дало само Предопределение. И этого я никогда себе не прощу.
Проговорив, она поднялась со стула и, шаркая, пошла к двери.
– Постой, Кора, – пока я судорожно соображала, что ей сказать, Альдамир успел подойти ближе.
Придержав за руку, он насильно усадил ее обратно и сунул тарелку.
– Чему тебя учили, воин? – спросил он.
Валькирия вздрогнула и посмотрела на него.
– Воин должен руководствоваться разумом, а не чувствами, – заученно проговорила она. – Думать о настоящем, а не цепляться за прошлое. Знать, что главный враг – это он сам.
– А теперь скажи, – наклонился он к ней. – То ли ты сейчас делаешь? Соблюдаешь ли завет, данный первой шахиней Мираделлой?
Кора молчала.
– Или же, поддавшись эмоциям, ты забыла обо всем, что постигала долгие годы? Превратилась в жалкую мужланку, годную лишь в прачки для капризных мужчин?
Подруга воинственно подняла подбородок, сжала ладони в кулаки и прошипела:
– Как ты смеешь?!
– Смею, – усмехнулся ей в лицо Альдамир. – Перед собой я не вижу старшей дочери великой Греты, полководца армии шахини Терезиты Четвертой. Передо мной пускает слюни мальчишка-наложник, впервые вошедший на ложе госпожи.
– Ты!!! – Кора со всей силы ударила кулаком стол, аж тарелка подпрыгнула. – Ты… ты прав, наследник!
А потом пододвинула ближе эту самую тарелку и начала есть. Покончив с очень поздним ужином, она поднялась из-за стола. Протянула руку моему близнецу и, дождавшись ответного жеста, пожала запястье.
– Ты станешь отличным Владыкой, мономорф, – проговорила она грозно. – Я верю в это.
И, вновь окинув его взглядом, ушла.
А я без сил села на соседний стул и улыбнулась.
Слава Предопределению, глаза валькирии вновь засияли жизненным светом.
Глава 17
Укладываться спать снова смысла не было. Прошло бы максимум час-полтора, и безжалостная кровать все равно спихнула бы меня на пол. Возможно, стоило сходить принять душ, пока отвыкшие от режима студенты не образовали перед душевыми километровые очереди.
А то, что большинство встанет в самый последний момент, я была уверена. Если бы не происшествие с Изольдой, тоже валялась бы до последнего.
Сказано – сделано.
Вдоволь намывшись, вернулась в комнату к началу завтрака. Быстренько переоделась и, вцепившись в протянутую руку близнеца, отправилась в столовую. Друзья обнаружились за любимым столиком рядом у окна. Даже Максимильяно с Лиопольдиной, по невыясненной причине приехавшие только сегодня, и те расположились за соседним. Лисица привычно скорчила лицо, увидев меня, но проделала это как-то вяло, без огонька. Да и на моего близнеца она стала смотреть проще. Без неприкрытого желания съесть. Привыкла, наверное. И смирилась.
Ну и правильно. Давно пора. Не быть нам с ней соперницами, связь не позволит.
Ответив приветственной улыбкой, устроилась на своем месте, рядом уселся Альдамир. Стоять в очереди нам не пришлось, друзья-товарищи позаботились не только о себе.
Не было видно лишь Коры с Изольдой. Но и валькирия примчалась спустя несколько минут.
– Доброе утро, – проговорила она, приземляясь на стул. – Прошу прощения, опоздала. Только что от Изольды. После Груши быстренько приняла душ и опять к ней сбегала. Ждала, когда проснется.
– Как она?! – всплеснула руками Лаура. – Ей лучше?! Бедная Изи…
Глаза элементали вновь наполнились слезами, и если бы не Диниос, наша Мальвина снова расплакалась бы.
– Все хорошо, – широко улыбнулась Кора. – Проснулась, покушала и опять уснула.
Народ за столом дружно выдохнул.
– Она сильно на нас обижена? – спросил Сонор, вертя в руках ложку.
Валькирия немного его помучила, очень вовремя засунув в рот кусок яичницы, но все-таки ответила:
– Обижена.
Гном потемнел лицом. Заботливая Дайана тут же накрыла его ладонь своей. Ее маленькая ручка с длинными тонкими пальчиками на лопатоподобной
