Я, как наименее пострадавший, сориентировался раньше остальных. Соскользнул с верхушки кучи-малы и принялся стаскивать с нее Харона, который в своем массивном экзо припечатал остальных словно стальной пресс.
Стащить его не получилось. А вот завалить всю кучу на себя – да. Еле отпрыгнул. И тут же присел от боли, накатившей отовсюду. Ладони, ноги, низ спины… Бллляхамуха, когда ж я сдохну уже нахрен? Не могу больше! Гори оно в аду, это грёбаное предназначение Меченосца мотаться по мирам в поисках приключений на нижнюю чакру! Задолбался нахрен!
– Охохонюшки, мать ты моя Зона! – послышалось рядом. – Погоди, сейчас легче станет, только аптечку достану.
В плечо кольнуло. И почти сразу по всему телу разлилось приятное тепло, словно съедающее боль на своем пути. Это у кого ж в Зоне такие крутые препараты водятся? Хотя можно не гадать. И так ясно.
Я поднял голову и посмотрел на Кречетова.
– Благодарю.
– Не сто?ит, – вздохнул тот. – Это что ж, получается, у меня теперь перед тобой Долг Жизни? Впрочем, можешь и не отвечать. Прискорбно. И почему я сейчас чувствую нечто похожее на угрызения совести?
– Может, потому, что ты меня продал, словно консерву? – предположил я.
– Может, и поэтому, – не стал спорить профессор. – Хотя что плохого в том, чтобы продать хороший хабар по хорошей цене?
Вопрос был чисто риторическим, поэтому я не стал отвечать и с опаской посмотрел на свои ладони. Надо же, целые, хотя по ощущениям было, что они прогорели до кости. Впрочем, пора б уже привыкнуть, что пламя «проводника» жжет нестерпимо, но теперь уже не обжигает. По крайней мере меня. Особенно – в последнее время. Неужто я и вправду каким-то немыслимым образом подружился с артефактом, которому калечить корешей западло?
Подошел татуированный, протянул здоровую руку. Сказал:
– Благодарю. За мной должок. Нож верну по возможности.
И ушел, хромая на обе ноги. Недалеко уйдет, сто процентов. Раненый, без снаряги, с одном ножом… Впрочем, когда-то я сам так ходил по Зоне, и не раз. Сейчас, кстати, у меня немногим лучше с оружием, продуктами и остальным. Так что остается лишь надеяться, что нам обоим повезет.
А вокруг была она самая. Зона. В худших ее проявлениях. Темная, жуткая… Справа черная стена леса. Прямо – болото с редкими пучками камыша, выросшего криво-косо, как и всё остальное, что растет на зараженной земле. Слева развалины какого-то села. Позади – поле, заросшее бурьяном. Сверху – знакомые свинцовые тучи, за которыми не видно солнца. Интересно, куда ж нас закинул Кэп, которому я в суматохе просто не успел мысленно указать точку выброса?
Мои размышления прервал Харон. Подошел – и замер, уставившись на меня взглядом тяжелым, словно его экзоскелет, намертво приросший к коже. Интересно, чего ему надо? Сейчас, когда общая опасность миновала, мы больше ни разу не боевые товарищи. А кто? Думаю, сейчас мы это выясним. Главное, успеть выхватить «Бритву», если Харон решит, что я слишком ценный хабар для того, чтобы бросить его вот так, посреди Зоны.
– Между нами больше нет долгов, – глухо проговорил главарь «монументовцев». – Сегодня ты рассчитался со мной. Твоя жизнь – за мою.
– Потрясающая новость, – усмехнулся я. – И что дальше?
– Дальше каждый из нас пойдет своим путем. Но знай: тебя хочет убить Хозяин Зоны.
У меня в голове помимо моей воли возник четкий мыслеобраз, стопроцентно переданный Хароном: кошмарная чешуйчатая тварь с множеством толстых, блестящих щупалец. Судя по множеству мелких глаз на голове-обрубке, урод был из племени «мусорщиков», эдакий продвинутый вариант стандартного мутанта-выползня из иного мира. Дополнительный глаз на груди супер-«мусорщика» мог свидетельствовать о том, что тварина является мощным псиоником. Хотя это могло и ничего не значить, избыток глаз на зараженных землях не в диковинку. Просто мой опыт подсказывал, что муты, имеющие слишком много лишних гляделок, склонны ковыряться в чужих головах.
– Но-но, полегче, Снар, – проворчал Фыф, сидящий на траве и массирующий собственные виски.
– Кто-то вроде обещал не копаться в моей голове, – бросил я через плечо.
– Я сейчас не в себе, – безапелляционно заявил шам. – После того, как ты меня выбросил хрен знает куда хрен знает через что, я временно не отвечаю за свои действия.
– Отмаза принята, – мрачно отозвался я. По ходу, пятиглазый никогда не вылезет из моей башки. Мёдом ему там намазано, что ли?
– Интересно, с какой это радости ты сейчас сливаешь мне такую ценную инфу? – поинтересовался я у Харона.
– Хозяин Зоны убил несколько моих людей, – ровным голосом произнес главарь «монументовцев». – А потом он послал меня найти и убить тебя. Я потерял оставшихся, попал в плен, а ты спас мне жизнь. Поэтому я считаю, что ты имеешь право знать.
– Думаю, тебе нужно знать еще кое что, – добавил Кречетов.
Профессор сидел на земле, держась за голову, и вид у него был, мягко говоря, неважный. Лицо бледное, руки трясутся. Оно и понятно: переход через «кротовую нору» – испытание не из легких. Особенно с непривычки.
– И что же мне надо знать?
– У меня в Зоне много глаз и ушей, и я в курсе, что Захаров послал тебя завалить меня, – сказал Кречетов. – У нас с ним давние разногласия. И в
