– Ага! Поняла! Спасибо… Это все мамины гены. Она легко могла заблудиться даже в торговом центре, и нам приходилось часами искать выход оттуда! До сих пор терпеть не могу шопинг! – обворожительно улыбаясь, несу я все, что приходит в голову.
– Я тоже его не перевариваю, – подхватывает он нить разговора. – Толпы, шум и на парковке не протолкнуться…
– Прямо как здесь!
– Здесь еще муторнее. Надо делать вид, что тебе весело, – ворчит он.
– Хочешь, устроим побег? – Я отступаю от него на шаг и весело подмигиваю. Пульс подскакивает. Сейчас или получу все, или останусь ни с чем. – Знаю классный тихий бар через дорогу, хочу выпить там кофе на дорожку – и домой, устала. Хочешь кофе? – делаю второй выстрел вслед за первым. Не дам ему уйти.
– А идем, – машет он рукой после секундного размышления.
Bay. Скай. Ты. Это. Сделала.
– Ой, мы же не знакомы! – делано восклицаю я. – Ну, вот, что бы сказала моя мама? Ухожу с вечеринки с парнем, имени которого не знаю!
– Ты права. Не будем волновать маму. Мэтт. – Он выставляет локоть, и я смело беру его под руку. – Так лучше?
– Куда лучше! Скай, – киваю я.
Потом оглядываюсь. Брук и Наоми машут мне, как ненормальные. Бестии!
Мы с Мэттом провели час в баре «Гавана», выпили по чашке латте, потом по стакану мохито. Я была пьяна, голодна, расслаблена и счастлива. Мне казалось, что я парю в метре над землей. Нервы звенели от возбуждения, слова вылетали сами, пальцы касались рукава Мэтта так, как будто они уже не раз затевали эту игру. Собирательный опыт всех поколений женщин моего рода – потайной, глубинный, записанный в генах – вдруг проснулся и дал мне ясное руководство к действию: я обнаружила, что знаю, как смотреть на парня, как к нему прикасаться, как смеяться и что говорить, чтобы ему понравиться. И я делала все это так же естественно, как дышала.
А Мэтт оценил эту легкость.
– Поедем ко мне? – предложил он, когда в стаканах остался только лед да мята.
– Да, – сказала я, опустив глаза.
Простое смущение порой возбуждает сильнее, чем множество смелых, бесстыдных слов. И это тоже было прописано в моей «глубинной памяти».
БУДЬ СОБОЙ. Этот слоган я слышала так же часто, как «Просто сделай это», «Думай иначе», «Освободи себя» – и еще миллион заезженных фраз, которые маркетологи не стесняются повторять, чтобы продать лишнюю пару кроссовок, телефон или средство от прыщей.
Словно это величайшее счастье на земле – быть собой. Но что, если ты обычный, посредственный, скучный, ничем не примечательный человек – такой, как я? Которому нечем гордиться, который никогда не прыгнет выше головы, которому не суждено взять от жизни все? В таком случае обращенный к тебе слоган «будь собой» прозвучит так же тошнотворно, как «тони в своем болоте», «не пытайся быть кем-то», «не делай себя лучше»…
Я не хотела быть собой. Скармливайте кому-то другому подобные дурацкие слоганы. Быть той, которая лучше, сильнее и счастливее, чем оригинальная Скай Полански – быть иной! – таков был мой выбор. Вот почему я восприняла это приключение с энтузиазмом. Вот почему я так хотела походить на Брук и Наоми – гореть ярким пламенем и искрить. Вот почему мне было так легко и весело, когда Мэтт стаскивал с меня платье, а потом усаживал на себя верхом. Когда я пользовалась им с необычайным для молодой девушки бесстыдством. Когда я потом, хихикая, запихивала в свою сумку последний из использованных презервативов – пусть подруги завизжат от восторга и наконец увидят во мне ровню. Я без труда выбралась из невзрачной оболочки Скай Полански – как бабочка вылезает из кокона – и расправила яркие, блестящие крылья.
– Я не живу в Бостоне. И вообще в Штатах. А на днях улетаю домой в Австралию, – сказал Мэтт, переворачивая бекон на сковородке.
Лучше совместно проведенной ночи может быть только совместное утро с чашкой чего-нибудь горячего.
– Жаль, – вздохнула я.
– Скай… – Мэтт вдруг стал задумчивым. – Хочешь поехать со мной?
– Не могу, – покачала головой я. – У меня здесь работа, друзья, я только-только освоилась после переезда. Но от Сиднея до Бостона наверняка ерунда на самолете. Если соскучишься – приезжай!
– Сутки, – поморщился Мэтт. – От Сиднея до Бостона фигачить сутки с двумя пересадками.
– Но зато какое вознаграждение тебя будет ждать! – заметила я весело.
Я скептически отнеслась к предложению бросить все и махнуть в другое полушарие с парнем, которого знаю меньше суток.
– Ладно, как хочешь. Я не привык уговаривать девушек. Обычно им приходится уговаривать меня.
– Ни стыда, ни совести, – рассмеялась я.
– Приятного аппетита, легкий белковый завтрак – самый лучший в мире завтрак. – Мэтт поставил передо мной большую тарелку омлета с беконом и зеленью.
