бара и открыл перед ним дверь. Билли Риц медленно начал переходить улицу. На нем был просторный темно-серый костюм, он шел не торопясь, почти лениво.
Подойдя к Уолдо, Риц сказал ему что-то, от чего толстяк явно испытал колоссальное облегчение. Уолдо похлопал Рица по спине, и тот проследовал через открытую перед ним дверь бара, держась с достоинством наследного принца. Уолдо зашел вслед за ним, и дверь захлопнулась.
– Видите, Билли принес Франки хорошие новости, – Гленрой отступил на шаг от окна. – Видите, можно считать, что вы посмотрели на Билли Рица вблизи.
– Может, он сказал ему, что в отеле «Сент Элвин» снова собираются разносить пищу по номерам?
– Было бы неплохо, – мы отошли от окна, и Гленрой бросил на меня взгляд, явно дававший понять, что я и так отнял у него слишком много времени.
Я двинулся было к двери, но тут в голову мне пришла весьма неожиданная мысль.
– Ведь во времена убийств «Голубой розы» именно компания «Мясо из Айдахо» поставляла в отель мясо?
Гленрой улыбнулся.
– Так и должно было быть. Но вы ведь знаете, кто делал это на самом деле.
Я спросил, что он имеет в виду.
– Помните, я говорил, что менеджеры позволяли себе мошенничать кое в чем. Ламберт обирал прачечную, а Мерзавец Боб наложил лапу на поставки мяса. Ральф Рэнсом так и не узнал об этом. Боб печатал фальшивые счета, но к тому моменту, когда они попадали на стол Ральфа, на них уже стоял штамп «оплачено».
– А как вы узнали об этом?
– Однажды вечером, как следует набравшись, мне рассказал об этом Нандо. Они с Эггзом разгружали каждое утро грузовик. Но вы ведь уже знали об этом, не так ли?
– Откуда я мог об этом знать?
– Но разве вы не говорили, что все жертвы убийцы связывает именно отель «Сент Элвин»?
Только сейчас я понял, на что он намекает.
– Так мясником, которому нелегально передали контракт на поставку мяса в отель, был Хайнц Штенмиц?
– Ну конечно. А как еще мог этот человек быть связан с отелем?
– Но никто никогда не говорил об этом полицейским.
– Они просто не спрашивали.
Я поблагодарил Гленроя и направился к двери, но он не спешил идти меня провожать.
– Вы так и не спросили меня, что я думаю о том, как умер Джеймс. А ведь я разрешил вам подняться сюда именно потому, что вы упомянули о нем.
– А я думал, вы согласились поговорить, потому что я знаю, кто написал «Шикарную жизнь».
– Каждый должен знать, кто написал «Шикарную жизнь». Так вам интересно мое мнение? Я не могу перечислить вам всех, уволенных в то время, не могу сказать, где найти Боба Бандольера, но могу рассказать кое-что о Джеймсе. Если у вас есть время.
– Да, пожалуйста, – сказал я. – Я должен был сам просить вас об этом.
Глен сделал шаг в мою сторону.
– Вот тут вы правы. Так слушайте. Джеймса убили в его номере так? В его постели, так? А знаете ли вы, во что он был одет?
Я покачал головой, мысленно ругая себя за то, что не прочитал достаточно внимательно полицейские отчеты по этому поводу.
– На нем не было ничего, – продолжал Глен. – Знаете, что это означает? – он не дал мне времени ответить. – Это означает, что он поднялся с постели, чтобы отпереть дверь, не позаботившись одеться. Он знал того, кто стоял за дверью. Джеймс был молод, но далеко не глуп, пока дело не доходило до одной-единственной вещи. До девочек. Он готов бы перетрахать всех красоток, встречавшихся на его пути. В отеле были хорошенькие горничные, и Джеймс спутался не на шутку с одной из них. Ее звали Джорджия Макки. Это было как раз, когда мы играли в «Блэк энд тэн».
– А когда точнее?
– В сентябре пятидесятого. За два месяца до того, как убили Джеймса. Он бросил эту самую Джорджию, как бросал рано или поздно всех своих девиц. Джеймс стал встречаться с девушкой из клуба. Джорджия приходила туда и устраивала скандалы, пока ее не перестали пускать в этот клуб. Она хотела вернуть Джеймса. – Глен сделал паузу, чтобы до меня лучше дошел смысл его слов. – Я всегда думал, что это Джорджия Макки зашла в номер Джеймса, убила его и устроила, чтобы все выглядело так, будто это сделал тот же человек, который убил ту проститутку. Джеймс открыл ей дверь. Или она воспользовалась своим ключом. В любом случае Джеймс не стал бы поднимать шума, так как наверняка решил, что она идет забраться к нему в постель.
– Вы никогда не говорили об этом полиции?
