Услышав через минуту раскатистый храп, я только вздохнула и устроилась поудобнее на своем жестком ложе. В голове роилась сотня мыслей, я боялась, что не успела связать все ниточки и что-то упустила из вида, однако, как правильно заметил Фомка, думать сейчас получалось плохо, и я решила последовать примеру напарника и заснуть. Но когда провалилась в сон, все и началось…
…Приглушенный бой барабанов, звон медных монет, украшающих наряды танцовщиц, смуглые гибкие тела, извивающиеся в страстном танце, запах пота и дорогих благовоний. Полумрак, укрывающий от царящей за стенами дворца духоты, воздух, наполненный негой, легкий ветерок от движений большого опахала, шевелящий прилипшие к шее завитки темных волос.
Зевнув, взмахом руки отослала танцовщиц. Рабыни склонились до самой земли и поспешили покинуть полукруглый зал. Их место заняли загорелые полуобнаженные мужчины. Барабаны забили громче, задавая дикий первобытный ритм, и мои рабы вскинули вверх руки, припали на одно колено и вновь вскочили на ноги, закружившись в танце, исполненном необузданной страсти.
Скучно. Поведя плечами, высвободила левое из шелка бордового платья с глубоким вырезом на спине и снова взмахнула рукой. Музыка резко оборвалась, а невольники склонились до земли и покорно покинули зал.
— Чем развлечь тебя, о величайшая царица? — с отчаянием спросил один из доверенных приближенных, пав ниц и раскинув в стороны руки. — Ничто тебе не мило.
Я махнула рукой, отсылая проявившего непомерное усердие придворного, тот побледнел и отполз назад, не смея подняться на ноги рядом с троном.
— Может, тебя развлечет казнь, о прекраснейшая? — выступил вперед высокий крепкий мужчина в красном колпаке с прорезями для глаз. — Твои воины с величайшим риском для жизни изловили наконец твоего злейшего врага. Его за мешок золота предал самый близкий друг, и теперь бунтовщик в нашей темнице.
В душе встрепенулся интерес, и я приподняла брови, а палач тут же поклонился и подал знак стражникам, стоявшим у дверей зала.
Через несколько минут из коридора донесся звон тяжелых цепей. В комнату втащили пленника. Он шел, гордо выпрямив спину, на коже виднелись следы ударов и порезов, спекшаяся кровь выделялась темными пятнами на загорелых, блестящих от пота мускулах, короткая набедренная повязка прикрывала бедра до середины. С обеих сторон бунтовщика держали по три высоких крепких охранника, цепи обвивали его шею, грудь и руки, а на ногах поблескивали кандалы. Он был огромен, выше всех окружавших его мужчин, но казался обессиленным, поскольку голова с золотистыми кудрями то и дело клонилась на грудь.
Я повела указательным пальцем, ткнула им на подножие трона, пленника подтащили ближе и бросили передо мной на колени.
— Вот, несравненная, тот, кто столько времени баламутил твой народ, призывая восстать и свергнуть свою законную и светлейшую царицу. Прикажешь казнить его прямо сейчас у тебя на глазах? Мы увенчаем его скальпом центральный вход во дворец.
При этих словах пленник поднял голову и взглянул прямо на меня. От пристального взгляда янтарных глаз, в которых не светилось и толики покорности, по коже побежали мурашки, а дразнящие огоньки в темной глубине расширившихся зрачков дарили пьянящее возбуждение.
Я видела, как пленник медленно поднимается на ноги, несмотря на то что его пытаются сдержать шестеро сильных мужчин, а потом одним движением разрывает свои оковы. Послышались испуганные возгласы и крики, а я даже не успела испугаться. Одним быстрым и гибким прыжком хищника узник бросился вперед и за руку сдернул меня с трона, прежде чем охрана успела выхватить мечи. Холодный клинок прижался к моему горлу, а спина коснулась его обнаженной груди.
— Если хоть один из вас шелохнется, кинжал проткнет шею вашей царицы. Бросьте оружие!
С металлическим звоном на каменные плиты пола посыпались клинки и кинжалы, а вся охрана и все подданные испуганно отступили к стене и смотрели, как пленник тащит меня к дверям, а затем дальше по коридору к высокому окну.
Он схватился за длинную веревку, свисающую с той стороны.
— Сторонники не оставили меня, царица, — шепнул он на ухо, легонько скользнув губами по моей щеке. — Теперь ты станешь пленницей.
Сильная рука сжалась вокруг моей талии, и узник выпрыгнул из окна, а я едва успела крепко схватить его за шею, чтобы не соскользнуть вниз.
Путешествие к подножию высокой башни было опасным, а веревка выглядела слишком хрупкой для того, чтобы удержать на весу два тела и не оборваться, но мой похититель оказался на удивление ловок. Он спустил нас вниз, и при этом на моем теле не появилось ни одной царапины.
Потом бунтовщик затянул меня на качающийся на волнах бурной реки плот и обрубил толстый канат. Вода потащила плот вниз по течению, унося нас все дальше от спасительного дворца. Судьба оказалась жестокой, оставив меня на волю опасного похитителя.
— Я мог бы бросить тебя в воды стремительной реки и стать полноправным правителем этих земель, — низким чувственным голосом заговорил со мной бывший пленник, — но я слишком долго ждал нашей встречи.
При этих словах он выпустил из рук длинный шест, прикрепленный к основанию плота, и, притянув меня к себе, крепко прижал к своей груди. — Один поцелуй для недостойного, о гордая правительница, и я подарю тебе свободу, — прошептал он.
Его лицо неумолимо приближалось к моему, а я откинулась назад, запрокинула голову, плавясь в жарких объятиях, и не думала о
