— Это такое своеобразное проявление заботы? — прищурила я правый глаз.
— Эффектное, дражайшая. Тебе понравилось?
— Неподражаемо.
— Все ради тебя, ненаглядная, — отвесил полупоклон неугомонный артефакт и исчез.
Я с чистой совестью отправилась дальше — присмотреть себе комнатку по соседству с Фомантием. Пусть хозяин теперь только попробует запихнуть меня в женское крыло. Что это за разделение такое, если у них посреди ночи мужчины на голову падают?
Рано утром проснулась от настоящего гвалта. Шумная у них глушь, лучше не скажешь.
Когда вышла из самовольно оккупированной ночью комнатушки, нос к носу столкнулась с напарником.
— Ты чего это тут? — удивился Фомка.
— А не понравилось внизу спать, циновки там жесткие. Вот решила в ваше крыло перебраться.
— Дверь-то как открыла?
— Они здесь не запираются, — пояснила я, — если только заклинит.
Внезапно усилившийся шум прервал мои объяснения. Фомка, тащивший на спине рюкзак, а в руке ковер, одним движением развернул чудо- транспорт и водрузил мне на плечи.
— Плащик бы мне хоть какой-нибудь, — жалобно вздохнула я, пока мы шли в комнату, где вчера оформлялись на постой.
— Доберемся до центра, попробуем достать, — ответил Фомка.
Я же тоскливо свела на груди концы ковра с длинными кисточками и потащила шлейф дальше.
Причину шума мы выяснили быстро. Крики и вопли создавались двумя сторонами — а именно, хозяином и туристами.
Быдлянтий держал в руках динамит, а хозяин пытался его отобрать.
— Я говорю тебе, сам инквизитор к нам явился, сказал, что сокровища под полом. Сейчас взорвем, и всего делов. Ты совсем дурак, что ли? Отстроишь себе на эти деньги новый салун. Да там бабок на всех хватит!
Владелец постоялого двора, чья вера в инквизитора не была подкреплена явлением зловещего духа, выступал категорически против поисков несуществующего сокровища.
Я быстро потянула затормозившего Фомку за рукав, желая поскорее вытащить его на улицу, но в этот миг меня заметил обладатель тонкого голоса и визгливо выкрикнул:
— Вот она, ведьма! Потомственная! Она на нас натравила инквизитора, потом лишила сознания и перенесла в другую комнату.
И все посмотрели на меня. А я застыла на середине лестницы, вся такая в ковре-самолете, рука небрежно лежит на перилах, голова гордо поднята, рядом двухметровый Фомка в качестве личной охраны. Это вам не ночная вежливая девчушка, а потому:
— Какая я вам ведьма, да еще и потомственная, если я только вчера приехала?
Нет, кабы не вчерашняя стычка с хозяином, я бы гордо прошествовала дальше, махнув на прощанье шлейфом, и никто бы меня не остановил, а так…
— Погодите, погодите, уважаемая! Даже если вы из другого государства, я все равно обязан заявить. Любое подозрение в колдовстве требует справедливого рассмотрения в инквизиторской пыточной.
Нормальное у них название для местечка, где производятся справедливые дознания!
— Им спьяну померещилось, — попыталась я отстоять свою невиновность, а для пущей убедительности кивнула на Быдлянтия, который воспользовался заминкой и теперь за спиной хозяина пробирался в салун. — Чего людям не пригрезится, а они и рады, только дай что-нибудь взорвать!
Хозяин мигом повернулся, не нашел Быдлянтия на прежнем месте и, громко вскрикнув, пулей пронесся в салун, только пендельтюр жалобно скрипнул вдогонку.
— Уносим ноги, пока есть фора, — вцепилась я в напарника.
— Оглушила, значит, и перенесла в другую комнату? — пытал меня Фомка, пока мы тащились по пыльной дороге с рытвинами и колдобинами.
Как не было в Тьмутьмии дорог, так и нет до сих пор, одно бездорожье. Однако это не помешало нам обоим ускориться, когда сзади раздался оглушительный звук взрыва.
— Ты взаправду ведьма, Аленка? — хохотнул сыщик.
— Да какая я ведьма? Окстись, Фом! Я с таким размахом не работаю. Не узнаешь почерк артефакта? Это он знал про потайной рычаг в стене. Думаю, в этой гостинице немало подобных ловушек и сюрпризов.
— Ведьмой тоже он туристам представился?
