что вы делаете. Не изменяйте своего поведения, изменяйте свое сознание. Делайте то, что вы делаете, сознательно. Злитесь: злость - не причина для беспокойства. Злитесь сознательно. Это сознание трансформируется, изменяя все ваше поведение. Вы не сможете остаться тем же самым. Но теперь эта перемена - перемена не только в поведении. Изменяется ваше существо, ваше бытие, так же, как и ваше поведение.
Не нужно создавать фальшивую личность - маску. Вы можете быть совершенно естественным, чувствовать себя легко с самим собой. Но эта легкость с самим собой может наступить только тогда, когда вы стали полностью сознательным. Напряжение существует потому, что вы живете в масках: вы склонны к насилию, а должны быть мирным. Вы злитесь, но не должны злиться. Вы сексуальны, но должны быть несексуальными. Отсюда - напряжение, отсюда - беспокойство. Это страдание, все страдание. Вы должны быть чем-то таким, чем вы не являетесь, поэтому вы обречены, постоянно жить в глубоком беспокойстве. Это 'бытие чем-то таким, чем вы не являетесь' есть увядание и рассеивание всей вашей жизненной энергии в напряжении, в конфликтах. На самом деле не бывает конфликтов с кем-то другим. Конфликты всегда с самим собой.
Поэтому я подчеркиваю: будьте естественным, чувствуйте себя легко с самим собой. А таким вы можете быть только тогда, когда ваше поведение сознательно. Поэтому будьте сознательными, медитируйте и будьте сознательными в своем поведении. Тогда начнутся перемены, и вы даже не заметите их. Вы станете иным, потому что ваше сознание станет иным.
Вы спрашиваете, почему я настаиваю на изменении одежды, изменении имени - на этих внешних вещах. Это все настолько внешнее, совершенно внешнее.
Насколько я знаю, что такое человек, как существует человек - он есть одежда. Для человека, как он есть, одежда очень важна. Вы надеваете на человека военную униформу - и меняется даже его лицо. Меняется даже поза, отношение к жизни. В нем возникает что-то новое. Посмотрите на полицейского, когда он в штатском и когда он в форме. Он другой человек. Почему?
Внешние вещи вызывают перемены внутри вас, потому что вы не что иное, как внешность. Сию минуту в вас нет ничего такого, что можно было бы назвать внутренним. Гурджиев говорил нечто, имеющее глубокий смысл: у вас, таких, как вы есть сейчас, нет души. Он был прав и неправ. У вас есть душа, но вы не знаете о ней. Вы есть внешность, поэтому одежда имеет большое значение. Благодаря одежде человек становится красивым, и благодаря ней же человек становится уродливым. В соответствии с одеждой его уважают, в соответствии с одеждой его не уважают. Судья должен носить определенную одежду, судье в Верховном суде необходима определенная мантия. Никто не спрашивает: 'Почему?' В этой мантии он - судья Верховного суда, без нее он - никто.
Вот каков человек. Когда я смотрю на человека, он есть скорее, его одежда, чем его ум. Так и должно быть, потому что мы принадлежим телу. Мы отождествляем себя с телом. Это отождествление с телом становится отождествлением с одеждой.
Если я попрошу мужчину надеть женское платье и пройтись по улице, вы думаете, это будет только переменой одежды? Нет! Во-первых, он не захочет переодеться. Никакой мужчина не захочет. Откуда это нежелание, откуда это сопротивление? Это только перемена одежды, а одежда - ни мужского, ни женского пола. Как может быть одежда мужской или женской?
На самом деле одежда не просто одежда. Психологически она определена как мужская или женская. Что за ум у нас, если даже одежда для нас имеет пол?
Если вы пойдете в женской одежде, вы почувствуете в себе что-то женское. Другими станут ваши жесты, другой станет походка, изменятся ваши глаза, само ваше понимание того, что происходит на улице, будет другим. Вы заметите такие вещи, которых не замечали никогда раньше, несмотря на то, что, может быть, вы ходили по этой улице всю свою жизнь. И поскольку все в вас будет иным, и другие будут глядеть на вас иначе, а вы будете на это реагировать иначе, вы будете не тем самым человеком.
Так что, когда я говорю, что одежда - это ваше внешнее, она лишь кажется внешней. Она вошла внутрь, она проникла в вас. Поэтому я требую перемены одежды. Готовность сменить одежду есть готовность выбросить старый ум, который был связан с одеждой. Готовность к этой перемене есть готовность к смене личности.
Когда кто-то не соглашается сменить одежду, я знаю, чему он сопротивляется. Он спрашивает: 'Почему вы уделяете такое внимание одежде?' Но я не уделяю ей внимания. Это его внимание обращено на одежду. Он все повторяет: 'К чему такой акцент на одежду? Она же снаружи. Какая разница, сменю я ее или буду продолжать носить свои старые вещи?'
Я совсем не делаю акцента на одежду: это он озабочен одеждой. И он даже не сознает, что сопротивляется. Тогда я спрашиваю: 'Почему ты сопротивляешься?' Когда ко мне кто-то приходит и совершенно не сопротивляется, я могу даже не просить его сменить одежду. Если я прошу его сменить одежду и он говорит: 'Хорошо', - тогда я могу не просить его сменить одежду, потому что он совершенно не отождествляет себя с ней.
Так что я могу попросить вас сменить одежду, носить определенную рясу определенного цвета. Как только вы сменили одежду, вы изменились. Иногда вы - один цвет, иногда - другой. Если я просто попрошу вас сменить тип одежды, не задав никакого конкретного цвета, это может совсем не быть переменой, потому что вы все время меняли тип своей одежды. Поэтому перемена может произойти, только если вы носите неизменную рясу. Тогда это настоящая перемена. Если я даю вам неизменную рясу, тогда в вас может произойти изменение.
Почему, в самом деле, мы сменяем одежду? Это вещь глубокая, не просто наружность. Почему нам надоедает один и тот же стиль, один цвет, один тип одежды? Почему это надоедает? Ум хочет все время чего-то нового, чего-то другого. Мы все спрашиваем, как остановить свой ум, чтобы он не бежал все время, и все же продолжаем подкармливать его новым. Мы все спрашиваем, как остановить свой непрерывно блуждающий ум, как заставить его стоять смирно, как быть молчаливым - но продолжаем тонко подкармливать его. Мы продолжаем менять одежду, менять окружение - продолжаем менять все, что остается постоянным. Но чем больше мы кормим ум переменами, тем сильнее он становится.
Если вы носите рясу, не меняя ее, впервые вашему уму приходится ежедневно (каждую минуту) бороться с признаком своей личности, который он хотел бы изменить. А если вы легко себя чувствуете в неизменной рясе, вскоре вы легко себя почувствуете в неизменном мире. Это только начало. Чем легче вы себя чувствуете без перемен, тем легче будет уму остановиться.
Поэтому важно чувствовать себя все легче и легче без перемен. Лишь тогда вы сможете прийти к вечному. С умом, требующим постоянных перемен, - как можно прийти к вечному? Вам придется начинать с неизменности.
Однажды, нося неизменную одежду, вы забудете об одежде. Если вы носите одну и ту же рясу одного и того же цвета, вскоре вы перестанете замечать свою одежду. Бродя по улицам, вы перестанете замечать магазины одежды. Ваше внимание к этим вещам просто пропадет, потому что это именно ум замечает их. А если ум опять смотрит на магазины и на одежду, наблюдайте, сознавайте это. Чего требует ваш ум?
Мы чувствуем эту постоянную смену одежды, как нечто прекрасное. Но в неизменной рясе можно достичь благодатной красоты, недостижимой в вечно меняющейся одежде. Меняя одежду, вы просто прячете уродство, но в неизменной рясе проявляется все, что в вас есть, так, как есть.
Когда вы меняете одежду, другие замечают вашу одежду. Вот почему все спрашивают о вашей новой одежде. Но если вы все время в одной и той же рясе, никто не спросит вас об одежде. Вопросы отпадают. И тогда смотрят на вас, а не на одежду.
Об этом знает каждая женщина. Если на ней украшения и красивое платье, вы замечаете украшение и красивое платье, и забываете о женщине. Одежда прячет, одежда не выражает вас, а скрывает. И чем драгоценнее украшение, тем глубже вы спрятались, потому что другие обращают больше внимания на украшение.
Если на моем пальце бриллиант, палец спрятан. Бриллиант так привлекает взгляды, и блеск его так оказывается связанным с моим пальцем, но он - совсем не часть пальца. Голый палец виден так, как он есть. Если он красив, то он красив, если он уродлив, то он уродлив.
В человеке, не прячущем свою уродливость, есть своеобразная красота, изящество, и эта грация приходит только тогда, когда вы абсолютно обнажены. Когда вы чувствуете себя легко, свободно, к вам приходит определенная прелесть и даже некрасивое лицо становится красивым. Но если вы что-то прячете,
