Не сегодня, попросил Макс мысленно. Только не сейчас. Он не верил в Бога – точнее, не верил в доброго белого дедушку с бородой. В ощущениях Макса все было иначе. Рядом находится некая сила – нечто аморфное и не слишком доброе. Только такой бог, по убеждению Макса, мог выслушать миллионы криков сгорающих в атомном пламени людей и не сойти с ума.
И это аморфное и не слишком доброе можно было попросить.
Только просьбу нужно формулировать проще. Как для огромного, туповато-злобного идиота – бога с болезнью Дауна. Например: не мешай мне. Или – пусть у меня сегодня все получится. А я отдам тебе свои глаза. Или зубы. Или что-то еще. Идиот должен получить что-нибудь взамен. Если мольба срабатывала, Макс заболевал. Садилось зрение, он не мог различать буквы. Ныли суставы, начинало ломить спину. Но потом это проходило. У идиота, к счастью, была короткая память. Взяв глаза Макса, он игрался день или два, потом забывал про них. Макс снова начинал видеть нормально. И так до следующего раза.
До очередной просьбы.
Сейчас именно такой случай. Если Хунта решит, что скинхед кашляет слишком громко, или увидит кровь, то отправит Убера обратно в лазарет. И все сорвется. «Ты, там, где ты прячешься, – беззвучно воззвал Макс. – Я хочу, чтобы у меня… у нас все получилось». Злобный идиот молчал. Убер кашлял.
У скинхеда лучевая болезнь. Но до сих пор это Убера не очень беспокоило – и вдруг приступ. Идиотский, на фиг, кашель с кровью.
Ну же, снова воззвал Макс. Идиот, где ты там? На небесах? Каких еще небесах?! Бог где-то там, глубоко под метро. В убежище под землей – в духоте и потемках, он потный и склизкий, и пахнет плесенью.
«Ну же!»
Идиот по-прежнему молчал.
Макс скорее почувствовал, чем увидел: люди расступались. Молча. Макс одним движением оказался рядом с Убером, тронул за плечо. «Хунта», произнес негромко и отступил.
Вовремя.
– А ну, чего встали?! – под взглядом «нянечки» люди делались меньше. Хунта прошел к раковинам – огромный, злобный тип – и остановился рядом с Убером.
– Ты! – начал Хунта.
Макс шагнул к нему – и замер, словно уткнулся в стену. От «нянечки» шел мощный звериный дух…
Давно, еще до войны, до того дня, как выживших загнали в метро, маленький Макс побывал в зоопарке. Животные севера. Стеклянная стена, за которой расхаживал туда-сюда грязно-белый полярный медведь. В бетонном корыте плескалась зеленоватая вода. Медведь поводил вытянутой бесстрастной мордой. Чувствовалось, что если бы не стена, он бы недолго терпел глазеющих на него людей. Макс прилип носом к стеклу и завороженно наблюдал, как изгибается при каждом шаге медведя свалявшаяся шерсть. И чувствовал запах.
Запах зверя за стеклянной стеной…
Только сейчас стены не было. Маленькие глазки Хунты под низким лбом, надвинутом на нос, словно козырек кепки, опасно блестели. В них отражался тусклый огонек лампы.
– Чего тебе? – медленно произнес Хунта. Лицо равнодушное. Самая опасная черта «нянечки»: никогда не угадаешь, что у него на уме. Лицо Хунты не менялось, словно некий хирург взял и перерезал провода, по которым идут сигналы к мимическим мышцам. Хунта с одинаковым выражением и хвалил за старание, и вырывал человеку плечевой сустав.
– У меня вопрос… – начал Макс.
– На хрен твой вопрос, – Хунта даже не моргнул. Повернулся к Уберу: – Ты! Что там у тебя?
Молчание. Макс приготовился к худшему.
Убер медленно выпрямился. Макс видел, как блестит в свете фонарей его изуродованная спина. Мелкие капли пота…
Скинхед повернулся.
– Я? – он ухмыльнулся. – Я в порядке. Уже и высморкаться не дают спокойно!
Физиономия Убера – вполне обычная. Макс выдохнул. Бог-идиот наконец откликнулся.
Хунта приблизил свое лицо к лицу скинхеда. У Макса мелькнула дурацкая мысль, что сейчас «нянечка» высунет шершавый, как у медведя, язык и слизнет капли с носа Убера.
Бред какой-то.
– НА ВЫХОД! – заорал вдруг Хунта, не поворачивая головы. Макс вздрогнул. – ВСЕ!!!
Секундная заминка – и народ бросился наружу.
– Ты, – сказал Хунта. – Не думай, что самый умный. Я за тобой буду приглядывать. На выход! Бегом!!
– Есть! – Убер бодро выскочил в тоннель, так что Максу пришлось поднажать, чтобы не оказаться последним. Скинхед подмигнул приятелю и занял место в колонне. Пауза. Наконец, из санузла вышел «нянечка». У Макса похолодело в животе. Вдруг Хунта увидел кровь в раковине?
