— Давай сюда, — потянулся за кастрюлей Кирилл.
— Буду суп! — решилась я.
— Как, даже не спросишь, умею ли я готовить? — язвительно поинтересовался одноклассник.
— Сейчас и проверим. — Я встала, поставила кастрюлю на плиту и зажгла газ. — Салат есть из чего приготовить?
— Кристина, не нужно жертв. Можем заказать еду из ресторана.
— Знаешь, я на нее уже насмотрелась и что-то не хочу, — хмыкнула в ответ. — Нужно было ко мне идти. Мне перед отъездом мама столько наготовила, что одной и за неделю не съесть.
— Тебе лучше сегодня остаться у меня.
Я бросила на Кира удивленный взгляд. Мы собирались вместе изучить дневник, а вот о ночевке речи не было.
— Готов поспорить, что твой кавалер заявится проверить, приняла ли ты его букет. Конечно, если ты желаешь с ним встречаться… — прозвучало с неодобрением. — Только помни, что дома у тебя никого нет и защитить при необходимости будет некому.
В словах был резон, а букет у двери указывал на то, что Кристофу известен мой адрес.
— Предлагаешь мне прятаться?!
— Не прятаться, а проявить осторожность.
— Кир, да мне даже переодеться не во что, а завтра в институт.
— Так и быть, поделюсь с тобой своей футболкой, а за конспектами утром домой зайдешь, — сказал как уже о решенном Кир и повернулся к холодильнику, доставая листья салата, огурец и помидоры.
Я тоже отвернулась. Взяв ложку, помешала суп, не зная, как быть. Встречаться и выяснять отношения с Кристофом не хотелось, но ночевать у Кирилла…
— Ты мне должна массаж, но ладно уж, сегодня не буду требовать долг, — великодушно произнес одноклассник, складывая овощи в мойку.
— Это когда же я успела тебе задолжать?! — возмутилась до глубины души наглостью некоторых.
— Мы когда прыгали, я себе плечо потянул. Тебя ловил, а ты не пушинка…
— Ольховский, у тебя несчастные случаи на кухне были? — угрожающе сузила глаза я, прерывая перечисления и вспоминая, есть ли у него в ящике скалка. А то дождется у меня.
— Вот не надо сверкать глазами! Мне полагается небольшая компенсация.
— Полагается? Если не перестанешь наглеть, обещаю, я тебя приложу и положу отдохнуть, — замахнулась на него ложкой.
— Уже боюсь! Дай лучше на соль попробовать. Кажется, я суп недосолил.
Перестав размахивать ложкой, все же у нас категории весовые разные, тут нужно что-то поувесистее брать, я сняла крышку и попробовала. Потом протянула ложку ему.
— Да нет, вроде бы нормально.
Кирилл придержал мою руку. При этом не отводил взгляд, пока пробовал. В глубине его глаз я увидела хитринку и ахнула:
— Манипулятор!
До меня дошло, что мною ловко управляют. Про массаж заговорил, чтобы я осталась и доказала, что ему ничего не должна, а потом ловко избежал моего возмущения, переключив внимание на суп.
— Ольховский, ты страшный человек!
— А мне все говорят, что я изменился к лучшему, — усмехнулся он, отпуская мою руку.
— Нагло врут!
— Может, ты ко мне просто слишком пристрастна и не хочешь видеть достоинств?
— Ты поэтому всех гостей полуголым встречаешь? — Я подпустила в голос ехидства. — Чтобы сразу все достоинства показать?
— Признайся, ты была настолько впечатлена, что рук оторвать от меня не могла.
— Оторвешь тут, когда ты их к себе прижимал, — хмыкнула я и потянулась за тарелками. Пока мы перебрасывались колкостями, суп закипел.
Странно, но эмоции улеглись. Я решила остаться на ночь у Кирилла. Не для того, чтобы что-то там доказать. Просто рядом с ним мне было комфортно, и возвращаться домой в пустую квартиру не хотелось.
Вполне мирно мы поужинали, и лишь когда убрали со стола, я взялась за дневник. Кир поставил воду на чай и доставал чашки, а я стала листать записи, читая уже более внимательно.
Это был личный дневник. Описывались события жизни, встречи, громкие новости. Видно, что писала молодая девушка. Очень интересно узнать, какой была Аделаида Стефановна в юности. Но, прочитав очередной абзац, я нахмурилась.
— Что там? — спросил Кирилл.
— Скажи, в каком году упал Тунгусский метеорит?
