сожалею…
Кристоф меня обнял, а я стояла окаменевшая. Горе оглушило. Не хотелось верить, но интуитивно чувствовала, что он, к сожалению, не врет.
Мне все же пришлось задержаться. Кристоф насильно усадил за стол и сварил в турке кофе. Я сидела за столом в прострации, а он говорил о всякой ерунде.
— Вижу, ты ее любила, — поставив передо мной чашку, заметил Кристоф, потеряв надежду разговорить.
— Я ее с детства знаю. Она строгая, но добрая. Была.
— Тяжело терять тех, кого любил.
Я вопросительно посмотрела на Кристофа. Он сел за стол, но так и не стал есть.
— У меня отец неожиданно умер. Прошло уже несколько нет, но его до сих пор не хватает.
— Мне жаль, — я накрыла его руку своей.
Даже не знаю, зачем это сделала. Горе потери объединило, что ли, ведь он до сих пор скорбел. Кристоф посмотрел на меня с удивлением и как-то задумчиво.
— Пей кофе, иначе опоздаешь.
— Да, — кивнула смущенно я и взяла чашку, а он принялся за завтрак.
Из дома мы вышли вместе. Предложила его подвезти, но Кристоф отказался и, засунув руки в карманы пальто, наблюдал, как уезжаю я. Известие о смерти Аделаиды Стефановны меня настолько оглушило, что я даже не озаботилась тем, что моя квартира была открыта. Я точно не помнила, закрывала ли дверь, уходя с Кириллом, ведь спешила. Но возможно, и мою квартиру обыскивали.
Помнится, бабушка Саши перед нападением говорила, что вещи лежат не на своих местах, но ничего не пропало. Даже если и так, дорогих картин у нас нет, как и большой наличности или драгоценностей, а платок с дневником у Кирилла. Так что я не волновалась об этом.
Сложнее всего было молчать. Переложив на мои плечи обязанность сообщить об утрате, Богдан поставил меня в трудное положение. Не знаю, что у них там было с Сашей, но, судя по ее счастливому виду, было все. Она вся светилась в этот день, и язык не поворачивался сказать ей, что бабушки уже нет. А когда мы встретили ее родителей, то подавно. Не хотелось портить радость встречи, и я трусливо молчала, не желая омрачать момент. Отвезла Лебедевых домой выгрузить вещи, а потом уже в больницу. Там-то они сами все узнали.
— Ты где? — Богдан не тратил время на приветствия.
Разговор с Савицким разозлил. Как его могли назначить на такую должность?! Прошли сутки, а до сих пор не ясно, чьи люди поработали в квартире Лебедевой. Пришлось нагнать страха, чтобы зашевелились.
— У себя в офисе.
— Не хочешь поужинать?
— Ты разве не со своей крошкой? — чуть насмешливо поинтересовался Кристоф.
— К ней родители прилетели. Сам знаешь, я не силен в утешениях, ей лучше с ними.
— Знакомство откладывается?
— Оно ни к чему.
— Она к тебе сегодня не приедет?
— Нет. Думаю, завтра встретимся. Алекс телефон у меня свой забыла. Если хочешь, сегодня можем посидеть у меня.
Кристоф заколебался. Вечером он планировал нанести визит Кристине. С другой стороны, та может утешать подругу или помогать в организации похорон, и ей будет не до него. Не хотелось давить на девушку. Кристоф не ожидал, что она так привязана к старушке. Утром ее неприкрытая скорбь напомнила о его собственной потере. И после всего, что было между ними, она сама дотронулась до него, выражая участие!
Искреннее сочувствие Крис поразило и что-то тронуло в душе. Теперь Морено был серьезно настроен завоевать ее. Надоели любовницы, которых интересовали только деньги. Да, с такими проще, но они приедаются, и Кристина выгодно отличалась от них.
— Кристоф?
— Да. Я подъеду, — отозвался он, решив сегодня больше Кристину не тревожить. Лучше ограничиться звонком перед сном. — Ты где?
— Уже в ресторане.
— Говори адрес и закажи мне, я голоден.
Закончив разговор, Богдан подозвал официанта. Он как раз делал заказ, когда позвонила сестра.
— Ирен, минуту…
— Ты занят?
— Нет, я в ресторане.
Ковальский кивком головы отпустил официанта.
