дела, но он нас еще навестит, и многозначительно посмотрел на Ворана, чем несказанно меня заинтриговал. «Интересно, о чем это они?» – я бросила на них подозрительный взгляд, но так ничего и не поняла. Быстро распрощавшись, он ушел.
Днем мне позвонила Бренда.
– Ты не забыла о вечере? – начала с места в карьер она.
– Ох! – выдохнула я, так как со всеми событиями это просто вылетело у меня из головы.
– Мы вас сегодня ждем и отговорки не принимаются!
– Хорошо, – сдалась я.
– Как прошел вчерашний прием? – спросила она. – У нас весь город о вас гудит. Я тут в газете о тебе читаю, о вашей любви так романтично написано. Он просто красавец! – взахлеб делилась впечатлениями она.
Я просто рассмеялась на это.
– Ко мне сегодня столько журналистов подкатывало в магазине, что хоть вешай табличку: «Тут работала первая шелани с Земли», – съехидничала она.
– Ты еще мой портрет повесь! – не осталась в долгу я.
– А что? Вот сегодня сфотографирую тебя и повешу, – пригрозила Бренда.
– Сегодня я нефотогеничная, – я дотронулась до лба и поморщилась. – Если ты еще не слышала, то я разбила свою машину. – В ответ раздались такие вопли, что пришлось убрать трубку от уха, а потом долго успокаивать Бренду, что пострадала лишь машина, а со мной все в порядке. В общем, пообещав ей, что сегодня вечером встречаемся у нее и она сможет лично убедиться в этом, мы распрощались.
Вздохнув, я пошла «обрадовать» Ворана, что у нас уже есть планы на вечер.
– Это невозможно, – ошарашил меня он.
– Почему это?
– Сегодня вечером запланировано посещение музея, где я обещал мэру сделать пожертвование.
– А почему я об этом только узнаю? – возмутилась я.
– Может, потому, что все время меня избегаешь, – язвительно ответил он.
– Я с таким лицом никуда с тобой не пойду! – заявила я. Одно дело – визит к подруге, а совсем другое – посетить еще одно официальное мероприятие. – Можно же заявить, что я попала в аварию и поэтому ты один.
– Кристина, мы должны быть там вместе, – спокойно возразил он. – Если тебя не будет и заявить об аварии, то поднимется такая шумиха, которая понравится тебе еще меньше.
Я чертыхнулась про себя, признавая его правоту. Но идти на прием мне не хотелось абсолютно.
– А что, если пожертвование от вашего Дома сделает Дубар, а мы не пойдем туда? – я с надеждой посмотрела на него. Он подошел ко мне почти вплотную, и мне пришлось немного запрокинуть голову, чтобы встретить его взгляд.
– Сегодня ты впервые сказала «мы», – просто промурлыкал он.
«Не обольщайся!» – хотела сказать я, но вовремя прикусила язык. Правда была в том, что для того чтобы не идти на этот прием, я даже была готова это повторить. Времени у меня оставалось мало, и я лучше проведу его в обществе подруги, чем на официальном мероприятии.
– Мы можем не ходить туда? – спросила я и сделала умоляющие глаза. Воран бросил на меня такой взгляд, что я порадовалась тому, что он не может ко мне прикоснуться. Вау, сколько же в этом плюсов!
– Хорошо, – сдался он. Я бросила на него ликующий взгляд и улыбнулась. Он потянулся ко мне, но, опомнившись, чертыхнулся и отошел. – Пойду обрадую Дубара, – прорычал он и пошел звонить.
Напевая себе под нос, я закружилась от радости. В комнату с диском заглянул удивленный Воран. Сделав ему шутливый реверанс, я быстро скрылась с его глаз, благоразумно решив больше не испытывать его терпения.
Я развалилась на кровати, слушая через наушники музыку и тихонько подпевая. Закрыв глаза, я всецело отдалась музыке. Удивительно, но настроение у меня было отличное. Случайно приоткрыв глаза, я увидела замершего возле кровати Ворана, с открытым ртом наблюдающего за мной. Смутившись и перестав дирижировать ногой в воздухе, я вытащила наушник и рявкнула, приподнявшись на локтях:
– Что?
– Хотел сказать, что договорился обо всем с Дубаром насчет вечера, – ответил он со смешком. Я ожидала, что он теперь уйдет, но не тут-то было – он растянулся рядом со мной. – Что слушаешь? – спросил он как ни в чем не бывало.
«Вообще-то это моя комната», – чертыхнулась я про себя и протянула ему наушник.
Мы немного полежали, слушая музыку и разглядывая потолок, а потом он спросил:
– А что такое фильмы?
Я удивленно уставилась на него. И тут я осознала, что на Зеймахе телевидения нет! У них я не видела ни одного телевизора.
