вообще не меняется… Или меняется? Нет, он точно стал громче. Значит, кто-то крадется по лестнице?! Может, хочет нас подслушать или еще хуже, подглядеть?! Нет, не знаю, как Натка, а я подам знак!
Вообще-то, я хотела затянуть какую-нибудь тихую благозвучную песню, но все музыкальные произведения с испугу выветрились у меня из головы. Мне ничего не оставалось, как открыть рот и изо всех сил заорать:
— Ой, цветет калина в поле у ручья!!!
Натка, оказывается, в это же время провопила то же самое, только немного громче, слегка фальшивее и с отставанием на полслова. Король за столом подскочил и разлил чернильницу. Мы захлопнули рты, и наступила пронзительная тишина. Именно в этот момент до меня дошло, что так напугавший нас скрип гораздо тише, чем нам казалось, и раздается то ли на улице, то ли где-то на чердаке здания. Я горестно поглядела в выжидающие королевские глаза и, чуть не плача, сказала:
— Показалось…
Лид поглядел на чернильную лужу, снова на нас и вдруг рассмеялся.
— Что вы там слышите? — поинтересовался он сквозь смех. — Может, мне к вам третьим встать?
— Присоединяйтесь, ваше величество! — подхватила Натка, расшаркиваясь на занозистом полу. — Лучшие скрипы и шорохи этого старого противного дома только для вас!..
— Старого? — удивился король. — А, ну да… Просто я помню, как его строили, — объяснил он мне. — Здесь жили высокородные родственники королевской семьи. Неподалеку находится дворец. То есть находился. Теперь он разрушен, а новое здание парламента довольно далеко отсюда… Уже поздно, давайте спать, — резко закончил он экскурс в прошлое и встал из-за стола.
— А как же рукопись… — заикнулась я.
— Ложись, Соня. Разберемся.
Вздыхая и виновато поглядывая на разжигающего печку короля, мы с Наткой отошли от двери и расположились на циновках. Усталость после длинного дня быстро взяла свое, я уснула, даже не дождавшись, пока уляжется сам король.
…Проснулась я довольно рано, судя по слабому розоватому свету за окном — видимо, солнце только вставало. Его слабые розовые лучи, скрещиваясь с синим светом, испускаемым магическим светильником, создавали экзотическое фиолетовое освещение. При нем довольно хорошо было видно Натку, сладко спящую крестом, выбросив руки и ноги за пределы циновки, и Лида, сидевшего за столом и бодро поскрипывающего пером. Помимо этого, он вроде бы что-то говорил себе под нос. Позевывая, я отбросила накрывающие меня тряпки и села. Король продолжал скрипеть пером и издавать звуки. Вскоре я сообразила, что он не бормочет, а напевает. Заинтересовавшись, я встала и подошла к столу, чтобы послушать, что поет его величество. Величество старательно выводило по кругу одну и ту же фразу:
— Ой, цветет калина в поле у ручья…
— Доброе утро, — прошептала я, давясь смехом.
— Доброе, — согласился Лид. — Ой, цветет… Да почему же я все время это пою? Соня, что такое калина?!
— Ягода такая, наша местная. Песня привязалась, да? У меня тоже так бывает, напеваю и напеваю, никак не отвяжусь… Давай я тебе либо слова этой песни дальше скажу, либо другую напою, тоже привязчивую, например, «Очи черные»?
— Спасибо, Соня, я уже закончил, — король встряхнул исписанными листочками. — Без вашей помощи это пошло несколько быстрее. Теперь мы можем позвать моих простолюдинов.
— Что, прямо сейчас? — удивилась я, когда он прошел мимо меня к двери.
— Почему бы нет?
— Так они же наверняка спят!
— Значит, проснутся, — пожал плечами незаботливый король и вышел. Вздыхая, я растолкала очумелую со сна Натку, мы кое-как убрали постели. И как раз вовремя: в комнату ввалились ровно такие же очумелые со сна Вург, Мад и Литса, подгоняемые бодрым королем.
— Садитесь, — приказал он и занял единственный стул. Варсоты поглядели на циновки, уже занятые мной и Наткой, и остались стоять.
— А чего случилось-то, Ре-ет? — зевая во весь рот, поинтересовалась Литса, высокая сухопарая девица с лицом второгодницы и нечесаными рыжими патлами, торчащими из-под черного платка.
— Угу, — поддержал ее Вург, маленький, чернявый и мрачный мужчина средних лет. Мад, здоровенный детина с грубым лицом и огромными ручищами, ничего не спросил, потому что, кажется, спал стоя. Король смерил их скептическим взглядом, в котором читалось, что ему неохота изощряться во вранье ради каких-то простолюдинов, и небрежно сообщил:
— Несколько дней назад я колол дрова в доме на окраине города и нашел в одном из сараев эту бумагу. Судя по всему, это отрывок древней рукописи, в которой рассказывается, как увеличить свою колдовскую силу.
— И чего? — снова зевнула Литса.
— Я попробовал воспользоваться написанными в ней советами, у меня получилось. Поэтому нужно попробовать научить тому же еще нескольких
