величество, вы ее с молоком восстановили или без?
— Не знаю: какая была, такую и восстановил, — хмыкнул Лид. Фрейлина, наклонившись, пощупала коровье вымя и сделала вывод:
— С молоком. Вот вы молодец!
— Настоящий король должен быть грозный, но справедливый, — кивнув, согласился Лен, а остальные ученики закричали было нестройным хором: «Ура, молодец, слава», но Лид, едва услышав эту неумелую осанну, тут же развернулся и направился к палаткам, таща меня за собой, потому что я не успела отцепиться от его руки.
— Ох, ну и ну, каждый день какой-то сюрприз, — вздохнула я, когда мы подошли к костру.
— Сюрприз, Соня, насколько я знаю русский, это что-то приятное, — мрачно заметил король. — Так что такое происшествие я бы сюрпризом не назвал.
— Ну тогда корова стала сюрпризом. Тебе ее тоже жалко было, или ты нам хотел приятное сделать?
— Мне просто не нужна больше сила, я и эту переношу с трудом. Ведь я же набрал лишнего еще в королевстве Сьедина. Еще немного, и меня не будет спасать ваша кровать, понадобятся специальные условия, которые можно создать только колдовством.
— Значит, совсем не было жалко корову? — огорчилась я.
— Нет, но я видел, что ты огорчена, а я могу это исправить, — правдиво ответил король и присел на траву, глядя в костер. Я уселась рядом по- прежнему держа его под руку.
— А на Урота ты очень рассердился?
— Я вообще не рассердился, меня не волнуют поступки простолюдинов в отношении друг друга. Я просто понял, что он опасен, потому что совершенно непредсказуем, а я не смогу его контролировать. Поэтому и пришлось забрать у него силы, чтобы заодно это стало поучительным примером для остальных простолюдинов. Надеюсь, больше они не посмеют меня ослушаться, потому что времени осталось мало.
— Понятно, — сказала я, отцепляя от него руку и потирая виски. Король обеспокоенно посмотрел на меня:
— Что с тобой, Соня?
— Голова что-то разболелась. Ничего, завтра пройдет.
Лид неожиданно положил руки мне на плечи, потом, словно что-то сообразив, быстро снял их, встал и сказал:
— Я позову Гефа, он говорил, что хорошо умеет лечить такие боли.
— Ну давай, — вяло согласилась я. Действительно: пришедший Геф вылечил мою голову за две минуты, и я смогла принять участие в приготовлении торжественного ужина в честь возрождения коровы. Виновнице торжества Сот и Адар преподнесли сухие коренья, которые она тут же выплюнула и принялась щипать траву.
Король тоже не особенно ел на этом импровизированном празднике. Его явно что-то беспокоило: он то и дело посматривал то на небо, то по сторонам, и сдвигал брови.
— Лид, ты чего? — прошептала я по-русски, улучив момент.
— Уже поздний вечер, а сегодня обещал прибыть Корант…
— Ну и?
— Его нет.
— И что это значит? — я почувствовала, как по спине мгновенно пробежалась горсть мурашек, и уставилась на Лида, готовясь к новым неприятностям.
— Не знаю, что значит, — отозвался король. — Что угодно.
— Что угодно плохое или что угодно хорошее?
— Хорошее меня не беспокоит, Соня, — вздохнул он и добавил: — Потому что я на него не особенно надеюсь. Значит, так, — сказал он громко, переходя на варсотский. — Если Корант в ближайшее время не появится, нам нужно будет свернуть лагерь, чтобы не было видно следов нашего пребывания здесь, и как можно быстрее уже с утра идти в город.
— Рет, ты чего думаешь, он предатель, что ли? Не будет он никому рассказывать, кто ты такой, мы же его уговорили! — Геф, произнося это, заранее замотал головой: — Да брось ты, я его с детства знаю, он не фискал!
— С твоего детства? — усмехнулась Натка. — Тогда у него на фискальство было лет шестьдесят, прежде чем ты вообще родился.
— А ты чего лезешь?! — неожиданно нервно среагировал Геф. Натка удивленно подняла брови и отодвинулась от него. Ученики умолкли и тревожно уставились на нас. У меня засосало под ложечкой. Лид, еще раз глянув на розоватое от прошедшего заката небо, встал.
— Идемте, продолжим занятия. Постарайтесь набрать как можно больше сил. Соня, Натка, наловите ксаров для Мады: нужно не меньше десяти штук, а лучше двадцать, она ведь только начинает.
— У тебя, ваше величество, запросы, как у хорошего зоомагазина, — проворчала Натка, вставая и отряхивая руки о платье. — Ладно, Сонь, пошли…
