корню, по дистриктам мы пока оставили старое законодательство и менять его на общее будем постепенно. Просто так объявить амнистию я не могу: придется ее объявлять везде, а выпускать только двоих осужденных я не имею права. На каком основании? Потому что меня об этом попросила любовница?
Последние слова больно резанули по сердцу, но я смолчала. Ради отца и брата я готова была проглотить и худшее оскорбление, тем более что формально Свэн был прав. Он только что установил свою власть на континенте, мечом, огнем и магией подчинив все народы, и проявлять слабость не имел права, особенно в свете того, какое положение женщины занимали в драконьем обществе. Да его свои же заклюют, поддайся он на мои уговоры.
— Не переживай, Мариш, их уже перевели в колонию для привилегированных заключенных, и пусть курортом жизнь там все же не назовешь, но условия более чем хорошие.
— Спасибо, — поблагодарила, не глядя на него.
Свэн и так сделал все, что мог, в данной ситуации, но от этого легче мне не становилось. Я смирилась. А что мне оставалось? В любом случае эту тему можно было еще раз поднять попозже.
Ради меня Свэндал перестроил на жилом этаже соседние с его покоями комнаты. Теперь я не просто жила с ним, но и имела в этом замке свой угол. С любовью и трепетом я обустраивала свое гнездышко, тайно мечтая о чуде и представляя, как по этому вот ковру будут ползать наши дети. Оказалось, Свэн уже давно озаботился проблемой несовместимости рас, и если раньше эксперименты проводились сугубо из научного интереса, то теперь дракон имел и личную заинтересованность. Результатов пока не было, но кто знает.
Единственным непримиримым врагом в Истарионе для меня стала, на удивление, мать Свэна и Шана. Итэль с самого начала меня невзлюбила, а уж мое положение при Мессире и наличие личных покоев, в то время как она ютилась в клетушке гарема, вообще выводило грымзу из себя. Эта старая перечница не упускала ни единого шанса, чтобы подколоть меня, и вот однажды, поведясь на ее провокацию, я прилю… придраконно назвала Свэна господином, тем самым подтвердив то, что я принадлежу ему. Мессир был этому, конечно, рад, но не более чем очередному признанию в любви, а вот я поняла свою ошибку позже.
Первые неприятности начались спустя почти полгода моего практически беззаботного существования в Истарионе. К Свэну на случку прилетела драконица. Шариза из рода Мадьер была высокой, стройной, волоокой красавицей с шикарной копной огненных волос, чьи кончики буквально светились золотом.
Эта юная кроткая лань была, конечно же, девственницей и самых лучших кровей: иного Патрону и не могло быть предложено. Тихая скромная девочка не понравилась мне с первого же взгляда и не только потому, что претендовала на моего мужчину. Во всем ее облике чувствовалась фальшь. Увы, но это видела я одна.
Естественно, молча терпеть подобное я не стала и уже вечером устроила Свэну «серьезный разговор».
— Марина, — осадил меня дракон, — ты же должна понимать, что сейчас обстоятельства изменились! Если раньше я готов был пожертвовать потомством ради отношений с тобой, то сейчас просто не имею на это права. Я — Патрон целого континента и ради мира и спокойствия обязан передать потом власть своему наследнику, чтобы не началась грызня.
— А как же Шан? — жалобно спросила я, понимая, что, тьерш, он опять прав!
— Шандал — хороший военачальник. Он был бы прекрасным правителем Три-десятого, но он не справится с одиннадцатью дистриктами. Эти акулы власти сожрут его с потрохами и даже погонами не подавятся. Для управления континентом, увы, брату не хватает гибкости ума и некоторой проницательности вкупе с мудростью, так что, прости, малыш, но наследник мне необходим. Неужели ты не хочешь подержать на руках моего малыша? — зашел он с другой стороны, наступая на больную мозоль. Я хотела, и даже очень, а потому мне не оставалось ничего иного, как отпустить его на ночь к другой. Тем более что Свэн обещал не оставлять ее в Истарионе. Жестоко по отношению к Шаризе? Да, но свое счастье мне было ближе. С драконами нельзя позволить себе не быть эгоисткой!
Судя по звукам, доносившимся из соседних покоев, милая юная Шариза была не так невинна, как хотела показать. Целую ночь я просидела вся в слезах на подоконнике с открытым окном, и только высота и холод ольмартовской ночи не давали мне сойти с ума. Я ждала его все утро, хотела, чтобы Свэн пришел и обнял меня, утешил, сказал, что любит, но утром он не пришел, и днем, и вечером тоже, а на следующий день все снова повторилось.
Дракон игнорировал меня почти две декады, по ночам приводя к себе Шаризу, а днем отмахиваясь от меня делами, в то время как эта змея, получившая, как и я, разрешение свободно передвигаться по Истариону, изводила меня ехидными замечаниями и различными неприятными подробностями. Самое же ужасное состояло в том, что мне даже поплакаться было некому! Для драконов все происходящее было нормой, в то время как меня убивало похлеще яда. Права была мама, когда говорила, что не стоит путать драконов с людьми!
Однажды вечером, когда я уже и не надеялась увидеть Свэна, дверь в мою спальню открылась и на пороге, улыбаясь, показался он. У девочки неожиданно пришли кровавые дни, поэтому теперь Мессир готов был вновь вернуться в мои объятия. На декаду, а потом ему, увы и ах, придется вновь заняться вопросом продолжения рода. Конечно же, я «поверила» в то, что он этим обстоятельством крайне опечален!
— Шел бы ты, Мессир, отсюда! К своей девочке! — зло прошипела я и отвернулась, тем самым давая понять, что разговор окончен, но вместо извинений или признаний услышала:
