– Сегодня? – быстро спросил Густав.
– А хоть и сегодня, – весело ответила Хизер: похоже, эта идея ей тоже нравилась.
«Мы мыслим в унисон! – восхитился Густав. – Как здорово!»
Оказалось, он нагулял аппетит и, довольный тем, как складываются планы на вечер, набросился на фрикасе из телятины. И вдруг – вот это поворот, как говорил один его университетский приятель, – за столиком на краю террасы он заметил… Дороти. Та сидела с какой-то женщиной, видимо, подругой, пила коктейль и слушала оркестр. Что она вообще делает в Хизерфолл? Не нужно долго гадать. Он обязался сдать новый роман неделю назад, а у него едва написан первый лист. «Густав, если ты еще раз задержишь текст, я поджарю твой мозг на медленном огне, и лучше тебе не знать, что я сделаю с твоими яйцами», – сказала она ему, когда он подписывал договор. Нет, встречаться с ней, да еще в присутствии Хизер, нельзя ни в коем случае. Густав поспешно повернулся к Дороти затылком, чуть не опрокинув бокал с вином, и достал из кармана мобильник.
– Извини, мне, кажется, пришло сообщение, – сказал он Хизер. – Вот как? Мне очень жаль, но я должен идти. Архитектор хочет со мной встретиться. А он очень занятой человек, я две недели уламывал его…
– Конечно, иди, – откликнулась девушка. – Мы можем перенести ужин на завтра.
– О нет, нет. Что ты? Через час, самое большее через два я буду свободен.
– Тогда давай встретимся в девять у меня дома, – Хизер написала на салфетке адрес.
– Спасибо, я буду, конечно, буду!
Он чмокнул девушку в щеку и вышел, стараясь держаться так, чтобы к Дороти всё время был обращен только его затылок. Идти приходилось боком, как крабу, но Густав помахивал рукой Хизер и надеялся, что она не заметит его странных перемещений. «Сегодня вечером я буду сама галантность! – пообещал он себе. – И постараюсь, чтобы она забыла обо всём, даже если сейчас что-то заметила».
Придя домой, Густав только залез под душ и включил воду, как в дверь позвонили. Чертыхаясь, он взгромоздился на специально стоящую у маленького окна ванной комнаты скамейку и выглянул посмотреть, кого это принесло так некстати. На крыльце он увидел Дороти, и лицо у нее было весьма сердитое.
Густав заметался. Что делать? Выбраться через окно и бежать огородами? Потом он понял, что ведет себя недостойно высокого звания писателя, намотал на бедра полотенце и пошел открывать. «Это метод естественных последствий, – думал он. – Если Дороти врывается в мой дом без предупреждения, пусть будет готова встретить меня таким, каков я есть здесь и сейчас». Впрочем, Дороти его вид ничуть не смутил. Скорее всего, она даже не заметила, что Густав не одет.
– Дорогой мой, – начала она прямо с порога, – дедлайн давно прошел. Где текст?
– Я над ним работаю, – уклончиво ответил Густав. – Скоро закончу. Да, это заняло немного больше времени, чем я рассчитывал, но…
– Ты хорошо сделал, что разделся, – спокойно сказала Дороти. – Мне будет удобно тебя кастрировать. Где у тебя ножи? На кухне?
– Дороти, не злись, у тебя морщинка появляется на переносице, – уговаривал ее незадачливый романист. – Это же другая страна, о которой мы так мало знаем…
– Я же тебе советовала почитать их восходящую звезду – Акунина, – парировала Дороти. – И натуры бы поднабрался, и, глядишь, чему-нибудь бы научился.
– А вот сейчас обидно было! – не выдержал Густав. – Я – состоявшийся писатель, у меня свой стиль, и мои читательницы его прекрасно знают.
– Да, да, конечно, милый. Вот бы этим стилем ты еще хоть что-нибудь делал, кроме как облака разгонять. Сколько у тебя написано?
– Около листа, – честно сказал Густав, впрочем, не уточняя, что речь идет не об издательском листе, а о странице в текстовом редакторе.
Дороти тяжело вздохнула.
– Тебе придется проявить чудеса расторопности и через месяц сдать рукопись в шесть листов, иначе я и правда тебя кастрирую. А теперь к делу. Я вообще-то приехала в гости к подруге, но решила заглянуть и к тебе. «Литературный журнал» хочет к концу месяца получить от тебя статью на тысячу слов. Надеюсь, ты понимаешь, какая это честь, и не будешь, как обычно, тянуть за бесконечность и дальше.
– А тема? – спросил Густав.
Дороти смутилась, что было ей совсем не свойственно.
– Ты только не обижайся, Густав, на самом деле они, скорее всего, ничего не имели в виду… Это просто тема, которую можно решить… э-э-э… в парадоксальном ключе.
– Так какая тема, Дороти? – настаивал молодой человек, почуяв недоброе.
– Тема… «Исповедь халтурщика».
– Что?!
– Видишь ли, они считают, что авторы массовой литературы, детективов, любовных романов, ужастиков просто наживаются на читателе, давая ему то, за что он готов платить, но совершенно не задумываясь о качестве. Но ты, разумеется, волен высказать свое мнение и аргументировать его…
– Да, спасибо, Дороти, я подумаю. А теперь, извини, что не приглашаю остаться, но… я очень хотел бы вернуться под душ. Ты поживешь еще в городе?
