— Что происходит, Анигай?
Я слишком хорошо знаю своего брата, чтобы поверить в его неожиданное, беспричинное желание пообщаться со мной. Да еще невесть откуда взявшаяся тяга к любованию звездами. Мы в Руаре-то в день перебрасывались от силы парой фраз, а тут…
— Просто хотел узнать, что у тебя с альтаирцем? Могу я полюбопытствовать? Я, между прочим, твой родной брат!
Ну надо же! Родственные чувства проснулись! Нутром чую, что неспроста!
— Анигай, что происходит? С какого перепугу внезапная забота обо мне? Мы же еще в Руаре договорились, что каждый сам за себя.
— Мало ли о чем мы договорились, — ворчит брат, отводя взгляд.
Смотрю на его смущенно-растерянное лицо и начинаю допускать мысль, что ему не наплевать на меня.
— Что будет после того, как вы вернете кристалл? Улетишь со своим Эваном на Альтаир?
— С чего ты взял?
Видимо, голос звучит не слишком убедительно, раз брат воспринимает мои слова как положительный ответ.
— Не верю, что он отпустит тебя во второй раз.
Не думала, что мой толстокожий брат настолько проницателен.
Да. Не отпустит. И я этому рада.
Жизнь вновь свела нас с альтаирцем. Наверное, не зря все-таки наши имена переплетены в Великой Книге Судеб. Иногда мне кажется, что наша встреча с Эваном в Катаре была предопределена еще задолго до нашего рождения. Потому что только рядом с ним я могу быть сама собой. Он всегда был, есть и останется недостающей половинкой меня.
— Тебе идет альтаирский наряд, сестра. — Брат невесело усмехается. — Мне будет не хватать тебя.
— Полетели с нами! — Господи, как же я не хочу расставаться с этим оболтусом. Пусть он никогда не был идеально-образцовым братом, частенько обижал меня сам, но никогда… Никогда не давал в обиду другим! Всегда заботился обо мне. И… любил. По-своему. Как умел. Но тем и ценна для меня любовь Анигая.
Брат отрицательно качает головой.
— Спасибо за предложение, но… Нет. — Анигай поднимает руки, словно пытаясь объять огромный величественный императорский замок. — Оглянись. Все это и есть моя жизнь. Моя мечта. Аскорэор! Ты же знаешь, я всегда мечтал попасть в личную охрану императора. Мне будет тебя не хватать, сестра. — Он по-доброму усмехается. — Пусть мы с тобой, возможно, по крови и не родственники… Если верить пьяным бредням Акрабы про подкидыша, но… Ты единственная семья, которая у меня есть.
Понимающе киваю. Акраба не раз в пьяном бреду рассказывала нам не только байки про то, как она была лучшей шатерой Руара, но и про то, как однажды заснеженной ночью обнаружила в люльке двух новорожденных вместо одного Как она бросилась искать повитуху и обнаружила ее висящей на дереве перед нашим домом. Готова спорить, это ее отголосок видел Дерек в ту ночь в Сумрачном лесу.
Логика Анигая проста: если Акраба не соврала про то, что была шатерой, значит, не соврала и в остальном. Беспутная сама не знала, кто из нас двоих ее родной ребенок. Так что Анигай, возможно, прав.
Он мне не брат.
— Даже если мать не соврала… Это ничего не меняет, — тихо отзываюсь я. — Ты всегда был и останешься моим родным братом.
Анигай с благодарностью смотрит на меня.
— Я тоже люблю тебя, сестра. Хоть ты еще та заноза. Просить тебя остаться не буду. Из нас двоих тебе с самого начала надо было выбирать его.
Столь непривычный для нас откровенный, задушевный разговор начинает заметно нервировать Анигая, не привыкшего к проявлению вообще каких- либо чувств, кроме гнева и раздражения.
— Слушай, надоело мне что-то болтать. Все, что я хотел тебе сказать, уже сказал. Может, лучше пойдем, погуляем по ночной Адейре? — Глаза брата устремляются на сверкающую в ночи современную часть города. — Я столько раз был в столице, но ни разу просто так не гулял по ней. Не уверен, что еще выпадет такой шанс. Как тебе, составишь компанию?
Анигай, приветливо улыбаясь, протягивает мне руку. Я смотрю на него и… отступаю.
Я слишком хорошо знаю своего брата! Может, по крови мы и не родственники, но я этого прощелыгу лучше себя изучила! Да он зубы мне заговаривает! Так он — эгоист и собственник — меня с Дария и отпустил! Я же все, что у него есть! Его единственная семья! «Прогуляться в Адейру!» Как же! Все, что ему надо, — увести меня подальше от Аскорэора. От Эвана…
Все внутри резко холодеет. При одной мысли, что мой мальчишка-альтаирец находится в смертельной опасности, мне становится плохо. Разворачиваюсь и без объяснений несусь прочь из оранжереи.
— Ада! Стой! Ты куда? Не ходи туда! Не надо! — Встревоженный голос брата остается далеко позади.
Я бегу. Перепрыгиваю через ступеньки, ругая на чем свет стоит собственную глупость и полы длинного платья, из-за которых несколько раз чуть не
