сделаю веревку, привяжу ее к кровати, повисну на ней и буду потихоньку спускаться. А как только высота окажется вполне приемлемой для прыжка, просто разожму пальцы. План прост, как все гениальное.
И я приступила к подготовке. Первым делом я сорвала карниз, оторвала оттуда шторы, а сам карниз просунула в дверную ручку. Теперь дверь снаружи открыть было нереально. Я сорвала балдахин. На вид и на ощупь ткань была прочной. То что надо. Кружок «Умелые руки и крепкие нервы» начал работу над веревкой.
Нужно, наверное, написать прощальное письмо. Ну не в том смысле, что я тут суицидом занимаюсь. Боже упаси! Просто вежливо попрощаться. Я взяла бумагу и перо. Обмакнув его в чернильницу, я поставила жирную кляксу на бумаге.
Скомкав лист и отбросив его подальше, я решила предпринять еще одну попытку. Как начать письмо? Сразу в голову полезло: «Ну, здравствуй, моя разлюбезная Екатерина Матвевна!» Вариант явно неподходящий. Думаем дальше. «Я к вам пишу, чего же боле?» А вот это мысль!
Н-да… Получается как-то уныло. Я попробовала его переделать, но Пушкин сделал в гробу тройной тулуп, и я поняла, что поэтом мне быть не суждено. Можно даже не пытаться.
В итоге я написала всего три слова. Нет, не те, что хотела изначально, но тоже очень красноречивые:
О как! Да я просто мастер эпистолярного жанра! Моими объяснительными за опоздания зачитывался весь отдел. И это, между прочим, моя коронная фраза.
Итак, письмо готово. Краткость – сестра таланта, а гонорары мне все равно никто не платит. Теперь пора ретироваться. Длины веревки должно было хватить, но вот выдержит ли она мой вес? Я встала на подоконник, схватив конец веревки, словно Тарзан лиану, правда боевой клич издавать не стала. Время позднее. Люди наверняка спят уже. Зачем их будить раньше времени?
Осторожно, немного помявшись на подоконнике, я скинула веревку вниз, села, свесив толстые ноги в стоптанных ботинках за окно, и стала ждать, пока уймется дрожь в коленках. Осталось только чуть-чуть податься вперед, чтобы съехать попой и повиснуть на руках, но было страшно. А вдруг я не смогу удержать вес своего тела и сразу упаду топориком в воду? А вдруг веревка не выдержит? В итоге я набралась храбрости и шагнула навстречу свободе. Точнее – съехала.
И вот я болтаюсь на высоте примерно восьми метров и повторяю себе, что главное – не смотреть вниз! А глаза так и норовят заглянуть туда, где болтаются в поисках опоры два толстых окорока, которые я привыкла считать своими ногами.
С меня слетел один ботинок и с громким плеском упал в воду. Второй держался на одном пальце, поэтому скоро последовал за своим братом. Хлюп! И вот они воссоединились в морской пучине!
Я медленно разжала пальцы и соскользнула вниз. Мое тело было очень тяжелым, поэтому я почувствовала, что если ничего не предпринять и висеть так дальше, то добром это не кончится. Я попыталась еще немного съехать, но тут же меня понесло вниз со страшной силой. Самодельная веревка обожгла руки, но пальцы я так и не разжала. Слава богу, босыми ногами я наткнулась на узелок и более-менее удобно на нем устроилась. Рукам стало немного легче, но я чувствовала, что пальцы горят и постепенно немеют.
Я висела где-то на уровне второго этажа, утешая себя тем, что половина дела уже сделана! Осталось совсем немного… Давай, Сима, давай! Потом ты будешь со смехом рассказывать о своих приключениях Машке… Если удастся попасть домой… Я прислушалась. За закрытой шторой я отчетливо слышала голоса:
– Мне надоел этот балаган! Закругляйтесь! Я уже сделал свой выбор! К чему все эти формальности? – произнес сердитый мужской голос.
– Но ведь по традиции… – произнес знакомый голос «Левитана местного разлива».
– Да к черту традиции. Я – император и вправе решать за себя! Заканчивайте этот конкурс! Это какой-то бред! Что дальше? Танцы? Свидание вслепую? Ужин? Что еще? Я уже увидел все, что хотел, – голос мужчины был полон гнева. И если честно, то я была с ним полностью солидарна! Я бы поаплодировала ему, но руки у меня были заняты. Молодец, мужик! Давно пора! Хватай первую попавшуюся и заканчивай шоу. Или женись на всех одновременно и устраивай гарем. Тогда никто не обидится! А что? Идея хорошая. Только меня не нужно в гарем записывать. Так что, мужик, все в твоих руках! Царь ты или не царь?
– Я устал от этого! Сколько можно? Я уже сказал тебе, что выбор сделан! Остальных можно распустить по домам. Выделите им из казны приданое,
