можешь… Ну давай, возвращай. В таком виде я хоть на женщину похожа!
Маг попросил развязать ему руки и тут же начал делать какие-то странные пассы, опасливо косясь на меня. Через пять минут я почувствовала, как у меня снова появились бока и многослойный фартук живота. Из нас двоих Годвин, казалось, был удивлен больше всех полученному результату.
Не прощаясь, распахнув дверь с ноги, в расстроенных чувствах я отправилась на берег, в надежде найти Сафиру, которая предусмотрительно куда-то смылась. На побережье было пусто.
Я села под деревом и, чтобы хоть как-то себя развлечь, запела очень грустную песню: «Ну что ж ты страшная такая… Ты такая страшная… Ты ненакрашенная страшная и накра-ашенная!» Делала я это с характерным подвывом, чтобы продемонстрировать возможным слушателям и самой себе всю глубину моего женского горя. Стемнело, а я не ела уже почти день… От этого моя песня звучала еще более грустно… Мой врожденный оптимизм говорил мне, что моих жировых запасов хватит еще на неделю, но ставить над собой эксперименты не хотелось. Я стала вспоминать все передачи, которые я смотрела по телевизору и которые касались выживания. Почему-то первым мне в голову пришел «Последний герой». Там в кадре доступным языком для умственно отсталых рассказывали, как из подручных средств соорудить шалаш, как поймать рыбу на резинку от трусов и что из того, что ползает, бегает и летает, пригодно в пищу. Но поскольку мне удалось посмотреть только часть сезона, явно понимая, что за кадром там жуют явно не филе мадагаскарского таракана и не оладушки из медузы, я заметно приуныла, проклиная отечественных шоуменов. С каждым часом жрать хотелось все сильнее. И пить тоже… Я уже подумывала вернуться к этому шарлатану, но он точно уже сменил дверь, вкрутил новый замок и забаррикадировался не хуже Гитлера в 1945 году в ожидании моего очередного пришествия.
Я стала рыться в телефоне и искать что-нибудь, что могло бы меня отвлечь от мыслей о горячем гамбургере или большой пицце. Среди всякого мусора типа: «Фидель смотрит на всех, как на унылое говно» и «Фидель не может слезть со шкафа», наших с Машкой совместных селфи, музыкальных треков, книг по программированию для «чайников» и любовных романов в стиле фэнтези современных и малоизвестных писателей, скачанных прямо с литературного сайта, я не нашла ничего полезного. Вот так вот. Почему-то мои мысли вернулись к Машке и Фиделю. Я вспомнила огромный мешок отборного и ужасно дорогого кошачьего корма с аппетитным запахом, и у меня потекли слюнки. В голове вертелась навязчивая реклама, когда хозяйка выдавливает аппетитный, похожий на паштет корм, а кот пулей бежит к тарелке. Вот сейчас бы я точно опередила котяру, показав ему толстый кукиш.
На небе появились первые звезды, а следом три луны. Большая луна уже шла на убыль, а маленькие две все еще были круглыми, как блинчики. Блинчики… Блинчики… Со сметаной или с вареньем. Можно даже с творогом!
– Эй, – услышала я тихий голос, сопровождающийся негромким всплеском. – Ты здесь? Ну как, Годвин смог помочь?
При воспоминании об этом товарище у меня зачесались руки.
– Как видишь! – мрачно буркнула я, подходя к воде. Кошачьи глаза уставились на меня в некотором недоумении и растерянности. – Твой Годвин – редкостный козлина и шарлатан. Сначала все вроде было нормально, но потом у меня выросла борода и…
– Он еще жив? – перебила меня Сафира, понимая, что в состоянии аффекта от меня можно ждать все что угодно.
– К несчастью, да, – буркнула я. – Правда, теперь у него к мании величия добавится мания преследования.
– Послушай, я хотела как лучше… – пояснила русалка, тяжко вздыхая. – Годвин на самом деле был великим магом… Но потом он попытался объяснить императору, что он лучший маг всех времен и народов и что с ним нужно считаться… Император некогда был его учеником, я бы даже сказала – лучшим учеником. Освоив всю магическую программу за каких-то три года, он во всем превзошел своего учителя… А потом…
– А потом он перешел на темную сторону силы, проводив своего учителя на заслуженную пенсию в уютном, но почти необитаемом месте, купив ему путевку в один конец, – мрачно подытожила я, думая, что на премьеру новых «Звездных войн» я так и не сходила.
– Ну… примерно как-то так, – выдохнула Сафира. – Кстати, у меня для тебя есть очень хорошая новость! Завтра сюда приплывет корабль, на котором ты сможешь вернуться в столицу и принять участие в ежегодном конкурсе Империовидение.
– Ты это серьезно? Что ни день, то конкурсы и викторины! Кто это там такой массовик-затейник? – спросила я, чувствуя, что просто обречена стать звездой. – А кто победил в прошлом году?
– Три поющие макаки… – ответила Сафира. – А в позапрошлом – крестьянка, которая пела дуэтом с коровой. Правда, потом выяснилось, что это был бык и ему прищемили яйца, но победу все равно засчитали.
Ну, разумеется! Не зря же животинка мучилась-то…
– А-афигеть! Так у меня есть все шансы! – сардонически улыбнулась я. – А бородатая женщина там еще не пела? Нет?
– Пела… Правда, она прошла в финал, но там ее задвинула группа орков-людоедов, исполняющая любимый хит «Твои кости обглодаю», аккомпанируя себе на человеческих черепах, поэтому следующий конкурс прошел в поселении орков. Зрителей туда понаехало со всей страны, правда, после конкурса был банкет, поэтому домой вернулась только половина, – вспоминала Сафира, цыкая зубом. – Но банкет удался на славу!
Неплохо, однако, народ погулял. Главное, еду с собой привезли…
– А смысл мне вообще лезть на сцену? Поясни! – поинтересовалась я, прокручивая в голове возможные варианты собственного выступления. Больше всего меня интриговал прыжок на руки фанатов!
– Тут все дело в главном призе! – сообщила русалка, поправляя волосы.
