Убирать их оттуда не вижу смысла. Они уже притерлись к своим «пятеркам».
– Да, и стреляют на большие дистанции, – многозначительно подмигивая, подтверждает Бойко. – Единственное, что они смогут, так это обучить вновь прибывших метких стрелков, задача которых будет выбивать командиров и пулеметные расчеты, следуя вместе со штурмовыми группами.
– Валерий Антонович, возможно ли где-то раздобыть еще несколько ружей Гана-Крнка, как у Федора? – У меня снова возникает интересная мысль. – От них ни орудийный, ни пулеметный щит не поможет. А если еще навесить оптику и переснарядить на бездымный порох…
– Где же вы всё это возьмете, Денис Анатольевич?
– Оптику? Да хотя бы с МГ-шников. Среди трофеев попалась парочка. Можно попробовать установить на ружья и пристрелять.
– Ну, вообще-то, смысл в этом есть. – Капитан помечает на листике требуемое. – У вас все?
– По тяжелому – да.
– Ну, тогда последний на сегодня сюрприз. Добавьте в роту Ивану Георгиевичу автомобильное отделение. Свой трофей окончательно передадите в автоотряд, взамен нам выделяют три грузовика вместе с водителями. Авто, замечу, однотипные, для облегчения ремонта, буде таковой случится. С разрешением их переоборудовать.
Ух-ты! Сюрприз шикарный! За такие подарки положено водкой поить. Что сейчас и сделаю! По дороге к бутылке в голову приходит очередная на сегодня гениальная мысль: а что, если?.. Берем сразу быка за рога, чарку в руку и задаем вопрос:
– Господин капитан, а как вы посмотрите на такую идею? В месте прорыва появляются блиндированные автомобили. Один, как мы говорили, – с орудием, на двух других – по паре пулеметов. «Колючка» к тому времени уже порвана, если нет, то видел на одном броневичке специальную раму для ее выкорчевывания. – Начинаю рисовать на очередном листике бумаги схему. – Вот, смотрите, господа. Автомобили, ведя огонь по противнику, преодолевают заграждения, причем в кузовах пулеметных броневиков сидят гранатометчики с большим запасом гранат, которыми они закидывают окопы немцев. За машинами, недоступные для ответного огня, в колонну по два, или по три, идут остальные штурмовики и с двадцати – тридцати шагов бросаются в атаку… В принципе – обычная тактика наступления мотострелкового взвода, немного только творчески подогнанная к реалиям времени. Автоматов-то у нас нет… Кстати, надо в очередной раз поинтересоваться у Валерия Антоновича насчет Федорова, но не сейчас.
Народ сначала обдумывает сказанное, затем на меня обрушивается пулеметная очередь вопросов и возражений.
– Денис Анатольевич, как авто будут преодолевать окопы и воронки? – интересуется Николай Бер. Сапер, что и говорить.
– Борта, а лучше – крышу кузова можно сделать из съемных железных мостков, служащих броней…
– Но блиндирование утяжелит конструкцию, скорость будет невелика.
– Во-первых, нужно упросить господина капитана, чтобы из отряда нам дали самые мощные автомобили. – Хитро смотрю на Валерия Антоновича. – А во-вторых, в атаке нужна будет скорость пешехода, чтобы идущие сзади бойцы не отставали. На место прорыва прибывать скрыто и заблаговременно…
– А германская артиллерия? При малой скорости броневики будут отличными мишенями.
– Расстояние до окопов противника в среднем – двести шагов. Чем ближе к неприятелю, тем труднее будет его пушкарям. По своим они же гвоздить не будут?..
– Германцы не держатся жестко за первую линию окопов. Так что, их артиллерия сможет работать.
– Тогда батареи придется давить диверсантам, заблаговременно туда просочившимся…
– Но пытаться перебить прислугу – означает увязнуть в бою с превосходящими силами противника.
– Не обязательно всех убивать. Достаточно подорвать боезапас или вывести из строя пушки…
– Сунуть, например, в стволы по термической гранате капитана Рдултовского. – Прапорщик Бер явно становится моим союзником. – Орудия после этого не выстрелят.
– На все у вас ответ найдется, господин подпоручик! Но мысль интересная. – Валерий Антонович задумчиво чешет кончик носа. – Нужно будет как следует все продумать и попробовать на полигоне. Разумеется, когда автомобили будут готовы. Чем еще порадуете?
– С тяжелым вооружением мы наконец-то разобрались… Почти. Если есть возможность заполучить одну тридцатисемимиллиметровую пушку, желательно – короткоствольную, можно было бы попробовать сделать ручную мортирку.
– Как вы себе это представляете? – хором оживляются артиллеристы.
Беру чистый лист бумаги, снова начинаю рисовать.
– Для облегчения веса ствол стачиваем до толщины трех-четырех миллиметров и укорачиваем где-то до полуметра. Делаем к ней приклад и получаем вот такое карикатурное ружье-переломку. Далее берем снаряд, отделяем гильзу, укорачиваем, опытным путем подбираем количество пороха. Снова обжимаем, заряжаем, стреляем по навесной траектории. Но помимо всего это потребует, опять же, возни с взрывателем и переделкой затвора.
– Хорошо, мысль опять же интересная… Вы, господин подпоручик, сегодня просто фонтанируете идеями. – Начальство довольно улыбается. – Только кто же будет их осуществлять на практике?
– Как кто? – недоуменно удивляюсь и обвожу рукой всю компанию. – Присутствующие здесь господа офицеры. А то они совсем обленились. Анатолий Иванович давно уже исполнил свой долг виночерпия, а чарки до сих пор полные стоят.
