— Поздравить сестру с юбилеем. Моя соседка считает, что я не должен утрачивать семейные связи. И потом я хотел с Геной повидаться, он мне симпатичен. Мужская солидарность.
— Женились бы вы, на вашей соседке.
Он вынул из кармана коробочку, положил на стол:
— Это Нюрке, поздравьте от меня. Гене привет.
Встал, задвинул стул:
— Курить бросайте, уже немодно.
Она глядела вслед его смешной фигуре. Взяла сигарету. Нюра позвонила, что все еще стоят в пробке, наверно, впереди авария.
Он брел, отворачивая лицо от снега. Чаю все-таки следовало выпить.
«…Чай в „Макдоналдсе“ отвратительный. Дети в восторге от этого заведения. Я тоже, несмотря на чай. В Москве идет снег.
Как обещал, пишу о старике Матвееве. Вчера я у него был. Я приношу конфеты, он ставит чайник, за чаем он рассказывает мне свою жизнь, которая вся состоит из пяти новелл: как он школьником закурил при отце; как он провалился в прорубь; как он влюбился в проводницу; как ему выбили в драке два зуба; как его внук научился выговаривать букву „р-р-р“, изображая тигра. Он бесконечно повторяет эти пять историй, почти слово в слово. Я задумался: какие пять историй могли бы исчерпать мою жизнь?
И понял, что их всего две. Старик богаче.
Его отец вел дневники, он служил бухгалтером, и дневники были совершенно бухгалтерские. Перечисление действий (встал, умылся, слушал новости, ударился об угол стола), обязательное указание погоды, прогноз и факт, пересказ прочитанной газеты, перечень (скупой) покупок с указанием цен. Невыносимо скучно. Невыносимо скучный клад для историка. Для меня ценность в том, что он обожал кино и не пропускал ни одного фильма. И разумеется, в подробностях пересказывал. Меня интересует фильм 32-го года, он вышел и через неделю был снят с проката. Не сохранился. И сценария нет. Надеюсь, что бухгалтер фильм посмотрел и описал. На старика меня навел Витя, тебе от него привет, он сейчас редактирует книгу о религиях Востока. Интересно о зороастризме.
Итак, я прихожу к старику, пью чай, выслушиваю его жизнь, затем он говорит, что сейчас не может дать мне дневник, так как ему срочно надо идти в больницу, он записался к терапевту, но в следующий раз я дневник непременно прочитаю. В следующий раз он придумывает что-нибудь еще. Боится, что перестану к нему ходить, лишь только получу желаемое. Да так оно и будет, конечно.
Забавно, если дневника за 32-й год не существует (я видел тетрадь за 30-й, старик показал как приманку), в конце концов, бухгалтер мог пропустить этот фильм, проболеть, скажем. Думаю, скоро предъявлю старику ультиматум, и все выяснится.
Завтра вечером явится Аля. Так что придется надеть чистую рубашку и почистить зубы, еще остались. Говорит ли Тема по-русски?..»
Писать он старался как можно разборчивее, практически печатными буквами. Буквы выходили кривоваты.
В этом «Макдоналдсе» — кажется, он был самым первым в России — установили два компьютера с бесплатным доступом в интернет. Он терпеливо дождался очереди, но взбираться на высокий табурет не стал, обратился к стоявшей за ним девушке:
— Не могли бы вы сделать мне одолжение, милая барышня? Наберите мне письмо.
Она покраснела и взяла протянутый листок.
Споро набрала текст письма, он перечитал. Отправила.
— Спасибо большое. Надеюсь, я не слишком много отнял у вас времени?
— Вы же в очереди стояли, какая разница, могли бы, конечно, и сами набрать, это не сложно, хотите, я вас научу?
— Нет.
— Почему?
— Ну… Как вам сказать. Если я буду набирать сам, я лишусь возможности поговорить с милой барышней вроде вас. Или еще с кем-нибудь, кто там займет за мной очередь. К тому же я боюсь техники, у меня и мобильного нет.
— Даже у детей есть мобильники и у стариков, у моей прабабушки есть, ей, не знаю, лет сто.
— К ста годам я точно решусь.
— Мобильный обязательно надо иметь, тем более если вы один живете.
— Я живу один?
Она покраснела.
— Да, вы правы, я живу один.
— А дочка ваша приезжает?
— Иногда. Хотите взглянуть на моего внука? Там есть письмо, от третьего октября.
Он сам хотел посмотреть. Понял, что она не откажет.
