Хотя, как раз до хладнокровия Эмили было очень далеко. Сердце оттарабанивало такой ритм, что казалось его слышат даже на соседней улице. А дрожь во всём теле была совсем не от холода. Хотя пальцы были ледяными. Или просто тело лежащего мужчины — горячим.
«Но разве мёртвые могут быть тёплыми?» — Пронеслось в мыслях у Эмили, прежде чем она ощутила под пальцами слабые толчки.
— Живой…
Потрясение было просто ошеломительным. Волна облегчения затопила её с головой, а затем всё же включился здравый смысл.
— Сейчас… сейчас… скорая… подожди немного, — бессвязно шептала Эмили в бесплодных попытках отыскать в темноте свою сумочку. Куда она её закинула, когда начало тошнить — не имела понятия, но продолжала искать, — только не умирай. Пожалуйста.
Мыслей о том, чтобы позвать кого-то на помощь — не было. А вдруг те двое парней увидят суматоху и всё поймут? Ведь это же они убили… точнее пытались убить этого человека! А значит, могут и вернуться обратно.
От такой перспективы у Эмили даже волосы на загривке зашевелились. Она более интенсивнее принялась искать свою сумочку, при этом проклиная ту на чём свет стоит.
— Да что же такое! — в отчаянии вскинулась девушка, когда обшарила всё вокруг и так ничего не нашла — сумка будто испарилась.
А время шло. И чем больше Эмили медлила, тем быстрее приближала неминуемую смерть мужчины. И вероятнее всего он умрёт, если она в ближайшее время ничего не придумает. Взвесив все «за» и «против», Эмили всё же решила позвать кого-нибудь на помощь. Или на крайний случай просто спросить телефон, чтобы позвонить.
Но только она попыталась подняться с колен, как вдруг вокруг её запястья сомкнулись горячие пальцы.
Эмили не закричала лишь из-за того, что дыхание на миг перехватило от паники, а сам крик застрял где-то в горле.
— Не кричи… — дальнейшее сопротивление прервал хриплый шёпот.
Дернувшись, Эмили обнаружила, что недавний «почти труп» открыл глаза. И смотрел прямо на неё своими зелёными глазищами, в которых отражалась неприкрытая боль.
— Вытащи… — выдохнул и болезненно скривился.
Эмили перевела ошалелый взгляд с собственного запястья, обхваченного чужой рукой, на торчащий из живота нож и лихорадочно замотала головой. На ум почему-то лезли сцены из фильмов, когда тех, кто пытался вытащить колюще-режущие предметы из тела пострадавшего, заставали на «месте преступления» и обвиняли в преднамеренном убийстве. А становиться преступником, пусть даже невиновным, у девушки в планы не входило.
— Н-нет, — просипела Эмили, с трудом узнавая свой голос, — а если я сделаю только хуже? Я лучше скорую вызову, да… скорую… сейчас…
И она снова попыталась сдвинуться с места, но ей не позволили этого сделать.
— Нет. — Отрывистый голос резанул по натянутым нервам. — Вытащи.
Теперь это был словно приказ. Не подчиниться которому она не смогла.
— Тебе в больницу нужно… — вяло запротестовала, сама уже поглядывая в сторону рукоятки.
Ведь если сейчас из раны хлынет ещё больше крови, она не выдержит и точно упадёт в обморок. А этот мужчина просто истечёт кровью и умрёт. Вот только почему он до сих пор этого не сделал, Эмили понятия не имела. Ведь нож торчит по самую рукоять, и кровью пропиталась практически вся рубашка, а он до сих пор жив и даже в сознании!
— Вытащи.
Вновь требование. Даже произнесённое таким слабым голосом оно производило поразительный эффект. Рука сама дернулась в сторону ножа, и Эмили с трудом сдержалась, чтобы тут же не вытащить его. Здравый смысл всё ещё боролся. И проигрывал.
Больше медлить было нельзя. Эмили глубоко вздохнула… и тут же закашлялась от запаха крови, витавшего в воздухе. С трудом, вдыхая по чуть-чуть, девушка всё же взялась за рукоять и медленно потянула вверх.
Пострадавший зашипел от боли, отчего Эмили замерла на мгновение. Видеть страдания другого человека было невыносимо.
«А если я его сейчас убью?» — Паническая мысль словно загнанный дикий зверь заметалась по закоулкам сознания, но очередной приказ: не останавливаться — тут же прогнал её.
И Эмили продолжила тянуть нож, внутренне содрогаясь от вида окровавленного лезвия… с мелкими зазубринами!? Насколько надо быть бесчеловечным, чтобы воткнуть в живого человека ЭТО?!
Когда экзекуция, наконец-то, была завершена — нож звякнул об асфальт, а Эмили отползла чуть в сторону и, нервно обхватив руками колени, задрожала точно осиновый лист. Для неё всё это было слишком.
Слишком много впечатлений за один вечер.
Эмоции сменяли друг друга стремительно, и не успевала она ухватиться за одну, как та резко преобразовывалась в другую. Эмили то хотелось забиться в тёмный уголок и сжаться в комочек, то пробивало на нервный смех, а то едва не душили рыдания. Кажется, подступала запоздавшая паника. И сейчас её эмоции больше напоминали скачки на импровизированном быке, когда в любой момент можно сорваться и улететь в неизвестность. Её лихорадило, словно в припадке. Но разумом она всё же понимала, что расслабляться было нельзя. От неё зависит жизнь другого человека. И если она не
