Эмили ужаснулась подобным мыслям этого ненормального учёного, но сказать ничего не могла. Только со всё нарастающей паникой следила за колбой в руке Горарда и мечтала о том, чтобы та разбилась вдребезги.
— Конечно мне пришлось повозиться с тем, чтобы извлечь и сохранить этот ген, а в последствии проводить опыты с его подселением к обычным людям. Не скрою, было много неудачных экспериментов, но они того стоили. Стоили вот этого результата, — он приподнял чуть выше колбу, — так называемая «сущность» оборотня, отделённая от тела и смешанная с кровью своего будущего носителя. Идеальное сочетание для подселения в чужой живой организм. Я назвал это: «феномен зверя». Единственная проблема в том, что после того как «сущность» приживётся — у тебя будет три дня, чтобы её пробудить.
— Т-три дня? — просипела Эмили, которой от последних слов стал дурно и захотелось заорать, но сил не было даже на это. Страх буквально парализовал.
— Ну, формально: неделю и три дня. Первые семь дней твой организм будет перестраиваться под новые условия существования. И если ты справишься и выживешь, то… — заверил сумасшедший учёный, набирая пенящуюся кровь из колбочки обратно в шприц, — всё будет хорошо.
Все это было произнесено будничным тоном, словно ничего страшного сейчас не происходило. И никто ни над кем не собирался экспериментировать.
— Это будет больно, — «честно» предупредил мужчина, подходя к Эмили.
И это были последние слова, которые услышала Эмили, прежде чем по венам пустили раскалённую лаву, а по телу — словно электрический ток. Всего одно мгновение было перед тем, как её поглотила агония.
Болела каждая клеточка тела, каждый сустав выворачивался наизнанку, кости ломались и срастались вновь, а кровь бурлила и кипела — точно так же, как это было в колбе.
Горло охрипло от криков, а слёзы колючими дорожками выцарапывали себе путь по щекам. Адская боль охватывала и тело, и сознание, которое не всегда выдерживало такую нагрузку и ненадолго погружалось в такую желанную темноту, чтобы практически сразу вернуться к невыносимым пыткам.
Сколько это длилось, Эмили сказать не смогла бы. Просто в какой-то момент боль схлынула, оставив после себя опустошённость и ощущение неправильности где-то там, под сердцем.
— Ты умница, — лёгкое касание ко лбу чужих губ, и измотанная девушка наконец-то смогла спокойно погрузиться в беспамятство.
— Получилось? — Эва взволнованно теребила подол нормального платья, а не того халатика, который она за несколько дней возненавидела чуть ли не так же, как оборотней, и с надеждой смотрела на уставшего и осунувшегося отца.
Это была очередная ночь без сна. Но она привыкла к таким ночам. Привыкла к крикам. Они были частым звуковым сопровождением этого старого поместья, доставшегося их семье от деда по отцовской линии.
После смерти брата и сына, а также тяжёлого развода — мать Эвы не выдержала и сбежала от горя, разорвав все связи с семьёй — , этот дом стал убежищем для двух отчаявшихся людей, которые за такой короткий промежуток времени потеряли самое драгоценное и дорогое, что у них было.
После того кошмара, что они пережили, Ройл Горард стал одержим идеей изучения оборотней, выискивания их слабых мест. В последствии он так увяз в своих исследованиях, что месть переросла во что-то больше. Только Эва пока ещё не понимала во что.
Их первую жертву — оборотня, которого практически по кусочкам разобрали для изучения — она запомнила надолго. А первые попытки извлечь сущность и ужасающие крики подопытных ещё долго снились девушке в кошмарах. Но ко всему привыкаешь. Даже к тем жертвам, что неизбежны. И в очередной раз, глядя на фотографию пропавшего человека, Эва уже не вздрагивала, узнавая лица тех, кто мучился и умирал в их домашней лаборатории.
Она даже втянулась в процесс и стала искренне переживать за эффективность результатов. Первые удачные опыты сделали Эву практически счастливой. И даже не расстраивало то, что подопытные не могли оборачиваться. Было достаточно и того, что отец сиял точно начищенная монета, а в его потускневших глазах вновь загорался огонёк жизни. Жажды мести. И всё было практически прекрасно. Но только до того момента, когда сущность умирала внутри, захватывая с собой своего носителя. Тогда Эва была готова рыдать над каждым неудавшимся экспериментом. Но вскоре отец выяснил причину смертей: для пробуждения сущности в новом теле нужен был альфа.
И снова практически успешное начало сорвалось из-за глупой человечки, что решила спасти выбранного ими альфу, это звериное отродье! Но отец и тут успокоил, решив полностью пересмотреть и перекроить план мести, вписав в него новое лицо.
И теперь Эва вновь воспряла духом и надеялась, что всё получилось. Она с нетерпением ждала подтверждение этого от своего родителя, который, несмотря на усталость, довольно улыбнулся и кивнул:
— Получилось.
Сознание к Эмили возвращалось рывками, точно пыталось выкарабкаться из зыбучих песков. Или из болотных топей. И когда оно наконец-то окончательно вернулось, девушка в первые мгновения прислушивалась к себе и своим внутренним ощущениям. Но как бы не старалась, уловить даже
