— Спасибо, Мастер Мариэлла, — я со всей возможной искренностью совершил традиционный поклон, вызвал лёгкое недоумение у ожидающей моего ответа тётки, — Спасибо, что сказали правду. Я очень ценю вашу честность. Даже не знаю, как выразить глубину моей благодарности, но… в клан я не вернусь. Когда снова обрету дееспособность, в качестве платы за моё обучение и содержание, я полностью перепишу наследство на Вас.
— Вот шельмец!
Мне показалось, или в голосе тётушки проскользнуло одобрение? Ржа, эти женщины сами себя понимают?!
— Что ж, если вытащишь своего Мастера из-под трибунала — так уж и быть, я поверю в наличие у тебя работающих мозгов. А про наследство ржу не пори. Племянница оставила его тебе, не плюй на ее обелиск.
Я еще раз учтиво кивнул, улыбнулся, и пошел туда, где меня ждал мой выбор. И мой Мастер. Шел и думал — а почему? Почему я даже почти не колебался?
Наверное, дело в том, что рядом с Ириной даже воздух стал другим. И нет, я не про отравленный воздух ее мира, просто рядом с этой смешной девчонкой дышать было… легче? Да, точно, вся жизнь, всё существование как будто потеряло какие-то рамки, ограничения.
Это ведь именно Ирина подобрала меня буквально из ржи. Отмыла, (тут я невольно усмехнулся, вспоминая), накормила (только бы не заржать!), вернула желание жить. Вот просто так, не ожидая того, что ей за это что-то перепадет.
Что-то никто из клановых мастеров, что теперь так меня хотят, не поспешил меня вытаскивать. Видимо, до возвращения тетки не решились открывать завещание и не сразу поняли, что отправляют в утиль не бесполезную ржавую палку, а богатого наследника. Эх, хотел бы я полюбоваться на их рожи! А ещё посмотреть, как все эти высокомерные Мастера на цыпочках круги вокруг водят…
А вот моя мелкая, когда мы только познакомились, даже толком не понимала, что я закрываю дыру в ее душе! То есть, по-хорошему, просто приютила у себя ржавый дрын.
И еще! Точно! Она видит во мне равного. И я уже как-то к этому… привык? Быть не просто Оружием своего Мастера, но и полноправным… партнером? А не только привычно подчиняться чужой воле, пусть даже и более опытному и мудрому.
А деньги? А что деньги, жили без этого наследства, и ещё проживем. Сами скоро неплохо сможем зарабатывать. Главное, душа у Ирины зарубцевалась, а всё остальное так — фигня.
Ириска
Я закрыла глаза и попыталась расслабиться. Мик ушел со своей теткой, и они уже минут пятнадцать о чем-то переговаривались у дальней двери. А я…
А что я. Я все понимаю. И если он решит сейчас уйти — слова не скажу. Потому что права не имею.
Это из-за меня он вляпался в трибунал. И вообще, что-то со мной явно неправильно по их незыблемым законам. А если в следующий раз мы погибнем из-за моих закидонов и инстинктов?
Лучше я тихо сдохну в одиночестве, чем потащу его за собой. Кажется, я понимаю его прежнего Мастера… понимаю, почему она его «отбросила». Если для меня шансов нет — пусть он выживет!
— Не смей даже думать! — неожиданно зло прошипели мне прямо в ухо, а потом как следует встряхнули. — С чего ты взяла, что я покорной овечкой вернусь в клан и оставлю тебя одну? И после этого смогу спокойно продолжать жить?! — он очень выразительно-гневно замолчал, а потом уже спокойнее выдал:
— Неужели в твоих глазах я такая мерзкая сволочь? — Мик слегка улыбнулся, чуть разряжая обстановку.
— Ага, очень мерзкая, — я прильнула к нему и уже привычно спрятала лицо у него на груди. А если там и были слезы, никто теперь не увидит. — Трясешь, как грушу. Я язык себе прикусила!
Стало так тепло и уже не страшно. Вдвоем-то. Малодушно, конечно, радоваться тому, что это теперь не только мои проблемы… но по-другому у меня не получалось.
— Соберись. Когда нам слово дадут, ты передашь его мне. Я уже придумал, как нам вывернуться. Поняла? Главное, держись уверенно, не мямли, верь в свои слова и наши силы. Члены комиссии, конечно, не дознаватели, но цвирки тёртые, почувствуют слабину — во ржу перетрут.
— Есть, мой генерал, — я вытерла слезы и усилием воли переключилась в «боевой» режим. Как-никак я педагог. А семиклассники в любой питерской школе любому трибуналу фору дадут. Ничего, усмиряла же!
Ровно через полчаса я с самым независимым и невозмутимым видом сидела на скамье, установленной в центре круглого зала, и смотрела на такого же собранного, невозмутимого Мика, четко проговаривающего свои аргументы. Четко и нудно… но, наверное, так надо.
— Согласно всем известным данным, в ауре существа, душа которого готова покинуть тело, всегда присутствует метка Смерти. Видеть эти метки может обученный Мастер или Оружие. На объекте нашей охоты тоже присутствовала метка, но она мерцала: то пропадала, то вновь возникала. — Мик
