А вот в районе наколенников меня ждал сюрприз в виде двух небольших рукояток длинных клинков, которые хранились с внешней стороны голени, и эти рукоятки были прикрыты броней. Так сразу и не заметишь их наличие, особенно со стороны. Для того, чтобы их извлечь, нужен был лишь легкий нажим, после чего они прям выскакивали в ладони. Спину исследовать я не успел. Во-первых, время кончалось, во-вторых, у меня, к сожалению, не было даже самого паршивого зеркальца, а снимать всю эту сбрую слишком долго. Да и вот уже голос Саныча доносится.
– Все, я готов. Для начала пройдемся по обычным движениям, а я соберу данные. Потом уже будем тестировать базовые возможности комплекта. Готов?
– Как в десантном боте, всегда готов.
– Ну тогда приступим. Подними правую руку. Так, теперь левую…
Промурыжил он меня минут двадцать, сначала заставляя двигать разными конечностями, крутить головой, потом пошли приседания, прыжки и тому подобная чепуха. В общем, все то же самое, что я делал в самом начале. Он что, не мог сразу снять нужные ему показания? Я прям ощутил себя не на тренировочном полигоне, а перед комиссией на пригодность к военной службе. Если судить по интонациям голоса Саныча, то данные, которые он получал, ему весьма нравились, и так продолжалось до тех пор, пока мы не перешли к возможностям комплекта, а точнее, к крыльям.
– Раскрывай крылья в мобильное положение.
– Эм… а как?
– Мысленно. Можно, конечно, просто формировать команды, проговаривая их про себя, но лучше всего, если ты сможешь управлять ими, как частью своего тела.
Раз лучше как частью тела, значит будем привыкать сразу так. Сказано – сделано. Немного отрешившись от окружающего мира, слегка как бы погрузившись в себя, постарался представить те ощущения, которые, в моем понимании, должны вызывать крылья, прикрепленные к спине. Так, теперь фиксируем эти ощущения и пытаемся пошевелить мышцами, отвечающими за крылья. Я так увлекся, что даже слегка встряхнул плечами. В следующий момент мой вестибулярный аппарат взбунтовал, а распахнув широко глаза, я пытался уцепиться взглядом хоть за одну стабильную точку. Меня крутило во всевозможные стороны примерно в полуметре над землей. Саныч орал что-то благим матом, но его слова не доходили до моего сознания, которое было сейчас поглощено попытками стабилизировать мое состояние. Но как я ни пытался, меня только бросало из стороны в сторону, периодически закручивая в разных кульбитах.
Вот, вроде, на полигоне сейчас всего шесть поверхностей: четыре стены, пол и потолок. Только мне почему-то кажется, что стен тут пару сотен, потому как минимум столько раз я умудрился врезаться в разные поверхности. Радовало только, что большую часть моих ударов о стены и пол гасила броня, но периодически с меня все же выбивало по несколько единиц жизни. Конец эпопеи моих первых неудачных полетов положила проскочившая самая банальная мысль «поскорее отсюда убраться». Вроде, что тут такого? Ну пришла мысль, да и буквально через доли секунды ушла, только от этой мысли на крыльях включилось некое подобие форсажа. К огромному моему сожалению, в этот момент я совершал очередной неконтролируемый кульбит, и включение форсажа застало меня практически строго головой вниз. Следующим, что прорвалось до моего сознания, был Саныч стоящий надо мной.
– Вот почему с тобой так много проблем? У тебя сколько Гибкости или Акробатики раскачанно?
– Акробатика, – выдавил я из себя и, с трудом сконцентрировав взгляд на данных нейроинтерфейса, озвучил цифру оттуда. – Двенадцать процентов.
Саныч издал какой-то непонятный горловой звук, очень напоминающий стон отчаяния, и осмотрелся по сторонам. Как не прискорбно себе признаваться но, похоже, он ищет что-то тяжелое, чтобы меня добить. К моему везению, полигон был практически стерилен. После остановки тренировочной программы все наниты вернулись на свои места. Пару раз глубоко вдохнув и выдохнув, Саныч снова перевел взгляд на меня.
– Вот почему у тебя все не как у нормальных людей, а? Можешь не отвечать, – остановил он меня, видя, что я уже открыл рот. – Так, отправляешься сейчас к медикам в капсулу. Как восстановишься, будем подымать тебе акробатику до значения хотя бы в тридцать, а лучше сорок процентов, а то так и будешь выполнять неконтролируемые кульбиты, пока себе бошку не разобьешь.
Мда… Он опять и снова прав. Ну, если судить по количеству дебафов, висящих сейчас на мне. Головокружение, ушибы, гематомы и так далее, и в том же духе. Да и пунктов жизни осталось всего шестнадцать единиц. В какую отбивную я бы превратился без брони, вообще страшно представить. С трудом поднявшись и прихрамывая на обе ноги, переваливаясь, как беременный пингвин, направился на выход из полигона. Чует моя задница, надо брать с собой Тилорна, пускай на мне медицинские навыки качает. А то с такими успехами я в подобном состоянии буду отсюда выбираться, в ближайшее время, постоянно.
Глава тринадцать: Перешагнуть через себя
Крышка регенерационной капсулы с тихим шипением отъехала, позволяя мне выбраться из нее. Который раз я уже тут? Десятый? Двадцатый? Сотый? Не знаю, как-то вначале не задумывался о том, чтобы подсчитывать, а потом… Потом уже стало совершенно безразлично. Я когда-то думал, что наша учебка в реале это ад, но как же я ошибался! Оказывается, это было всего лишь преддверие ада. Настоящий ад находится в этой реальности, в простеньком на первый взгляд форпосте № 5-17-23, у обычного с виду старичка. Я тут, наверное, познал все грани боли: сломанные кости, порванные связки, травмы, трещины в костях, гематомы на все тело – это все я ощутил на себе, раз за разом попадая в регенерационную капсулу. Местные медики уже давно на меня
