застыла на пороге, так как просто не смогла оторвать взгляда от окровавленной рубашки, выглядевшей очень зловеще в свете нескольких свечей. Серый цвет лица, хриплое, затрудненное дыхание и безвольно обмякшее тело против воли наводили на мысль, что он доживает последние минуты. Возле него уже суетился лекарь, невысокий худосочный человек с пышными усами и всклокоченными волосами, доставая из своего саквояжа бесчисленные склянки с мазями, бутылочки с разноцветными жидкостями и порошками. Рядом, печально опустив головы, и жалобно всхлипывая, стояли две служанки, уже успевшие принести воды, чистых полотенец и простыней. Валенсий стоял у окна, сложив за спиной руки и ожидая распоряжений.
— Давай, помоги мне снять с него рубашку! — Воскликнул лекарь, засучивая рукава и одновременно обращаясь к слуге. Общими усилиями Сагар скоро был обнажен до пояса. Когда увидела беспрестанно кровоточащую рану в груди, от ужаса закрыла рот рукой, чтобы не закричать во всю силу легких. Несколько глубоких вдохов позволили быстро взять себя в руки, и на негнущихся от страха ногах тихо подошла ближе.
— Чем я могу помочь? — Спросила мужчину, в то время как он обильно смачивал кусок сложенного в несколько раз льняного полотна какой-то маслянистой жидкостью. Он быстро окинул мое бледное лицо проницательным взглядом и указал на кресло.
— Тем, что сами в обморок не упадете! — Изрек он и подозвал одну из служанок. — Ну-ка, быстро, обмой грудь. Только рану не задень!
Я устроилась на самом краешке кресла, пытаясь не упустить из вида ни одного действия лекаря.
— У него есть шанс? — Прошептала так тихо, что сама себя еле расслышала.
— Шанса нет только у покойников, леди. — Холодно улыбнулся он и начал вдевать в толстую длинную иглу пеньковую нить. — Лезвие пробило грудную клетку и, похоже, задела одну из артерий. Поэтому у графа большая кровопотеря. Все сейчас зависит от того, смогу ли остановить кровь.
— Я все, Господин лекарь. — Произнесла служанка, закончив свою работу и теребя дрожащей рукой окровавленную тряпку.
Тогда мужчина, прежде обтерев руки жидкостью из одного из пузырьков, быстро склонился над Сагаром.
— Давай, свети мне. — Приказал он Валенсию и, вознеся короткую молитву, принялся зашивать рану.
Все то долгое, томительно тянущееся время, что он кропотливо, стежок за стежком сшивал края, я, закрыв глаза, взывала к Господу, умоляя сохранить жизнь своему другу.
— Еще света! — Воскликнул лекарь, даже не глядя в сторону застывших и растерявшихся служанок.
— Что стоите! Несите еще свечей! — Прикрикнула на них, и девушки, чуть не сбивая друг друга с ног, выбежали из комнаты.
— Если вас не затруднит, вытрете мне, пожалуйста, со лба пот, леди. — Попросил мужчина и я, схватив один из полотенец, бросилась к нему.
— Глубокая рана. — Покачал он головой и тяжело вздохнул. — Но повезло, что артерия всего лишь надрезана. Если он переживет ночь, и если после всего этого рана не загноится, то возможен благоприятный исход.
— Как много если. — Сказала скорее самой себе и незаметно смахнула выступившие слезы. В это время вернулись запыхавшиеся служанки во главе с леди Анабеллой. Женщина, не глядя в мою сторону, быстро зажгла свечи и встала рядом с Валенсием, усилив освещение, и лекарь вновь приступил к своей тяжелой работе. Вскоре он разогнулся и быстро приложил к груди Сагара смоченную в масле ткань, после чего с моей помощью перетянул рану длинным широким полотном и измерил пульс. Служанки же убрали окровавленные простыни и белье и подстелили свежие.
— Я сделал сейчас все, что было в моих силах. — Сказал он, без сил опускаясь на стул возле кровати.
С замирающим от страха сердцем посмотрела в лицо своего любимого друга, которое уже приобрело серый, землистый оттенок. Грудь редко и тяжело вздымалась, словно каждый вдох давался с неимоверным трудом и отзывался болью.
— Спасибо, Лимерсий. — Печально ответила Анабелла, опуская уставшую, дрожавшую от напряжения руку. — Будем надеяться, что отец выживет.
— Молитесь. — Ответил он и поднялся. — Будем ждать утра.
— Я распорядилась насчет соседних покоев. — Сказала женщина, стараясь не смотреть в мою сторону. — Вы можете идти отдыхать. Я подежурю возле него и если что, сразу позову вас.
— Спасибо, леди Анабелла. Я подойду через два часа. — Поклонился лекарь и покинул комнату.
— Принесите чая. — Велела она служанкам и, как только они исчезли за дверью, обернулась ко мне. — Я думаю, нам надо поговорить.
— Вы считаете, сейчас это уместно?
— Что ж, как знаешь. — Пожала она плечами и устроилась на стуле возле кровати, а я села в кресло. Валенсий в это время расправил подушки вокруг Сагара и укрыл его до пояса одеялом. После чего, поклонившись, оставил нас одних. От напряженного молчания, продлившегося ни одну минуту, даже зазвенело в голове. Первой не выдержала леди Анабелла и тихо произнесла.
— Я знаю, что ты отправила письмо родным. Надеюсь, они скоро явятся за тобой и наша семья никогда больше не услышит даже упоминания твоего имени.
Потрясенно посмотрела на нее, удивляясь тому, как многолетняя ненависть к моему роду затмила ее разум. Словно, она до сих пор считала именно меня виновной во всем, что здесь произошло.
— Знаете, искренне мечтаю о том же. — Ответила, холодно улыбнувшись.
— Что ж, хоть в этом наши взгляды сходятся. Однако предупреждаю. — Леди Анабелла пронзила меня яростным взором и, стиснув кулаки
