Отец мгновенно побледнел и, схватившись за сердце и обратив на меня полный презрительного негодования взор, прошептал:
— Как ты могла так опозорить нас?
— У меня была возможность сбежать, и вы никогда больше не увидели бы меня. — Печально ответила, чувствуя невыразимое раскаяние за то, что подвергла папу такому испытанию. — Но и на наш союз ты бы не согласился. Это был единственный выход. Прости. Мне очень жаль.
— Я люблю Лили больше жизни, лорд Вантескан и сделаю ее счастливой, не сомневайтесь. — Аллиний подошел ко мне и, не обращая внимания на гневно зарычавшего Витора, взял за руку и низко склонился. — Смиренно ожидаем вашего благословления.
— Священника сюда, немедленно! — Взревел отец, обращаясь к сыну, и, как только тот покинул комнату, кидая в нашу сторону полные бессильной ярости взгляды, обратил внимание на нас. — Ты сама сделала свой выбор, Лилианна. После обряда ты немедленно должна покинуть замок, потому что я больше не желаю тебя знать!
Подбородок тут же задрожал, а по щекам покатились слезы. Но я знала, на что шла. Знала, что отец может не простить подобной выходки и думала, что буду готова к подобному повороту событий. Оказалось, что не готова… Сердце болезненно сжалось и жалобно прошептала:
— Может, когда-нибудь ты простишь меня, папа, ведь я так люблю его…
Но лорд Вантескан, не ответив ничего на мои слова, круто развернулся и выкрикнув:
— Через пятнадцать минут вы должны быть внизу. — С неестественно прямой спиной покинул мою комнату.
— Лили. — Ласковые и надежные объятия Аллиния принесли некоторое облегчение. — Вместе мы все преодолеем.
— Это ужасно, когда родные люди разочаровываются в тебе. — Горько прошептала, громко всхлипнув. Но сама сделала этот выбор, и назад дороги не было, да я и не желала ничего менять.
— Пройдет время и он оттает. — Обнадежил любимый. — А когда узнает, что у него появился внук или внучка, просто не сможет отказаться от приглашения приехать в гости, вот увидишь!
Печально кивнула, сильно в этом сомневаясь и утирая слезы, отправилась в гардеробную искать свое многострадальное подвенечное платье.
Церемония в замковой часовне прошла не то, чтобы скромно, а очень даже поспешно. Мэг ко мне не допустили, поэтому вместо свадебной прически были распущенные волосы, в которых сияла диадема бабули Соры. Уверена, она меня бы не осудила за этот некрасивый поступок, так как знала, что значит сводящая с ума, всепоглощающая и затмевающая сознание любовь. Конечно, не о такой свадьбе мечтала, но лучше такая, в присутствии родных, чем роскошная, но вдалеке и без их ведома. Что ж, надо быть откровенной, другой я и не заслужила.
Мрачный, полный бешенства Витор, с припухшим глазом и разбитой скулой, яростно взирал, как неестественно бледный отец быстро вел меня по узкому проходу в часовне, чтобы поскорее вручить в руки сияющего неприкрытым счастьем жениха, вид которого вызывал еще больший гнев брата. Когда Аллиний нежно сжал мои пальцы и шепнул:
— Ты прекрасна, — то даже весь этот ужасный обряд показался не таким уж и важным, ведь главное, что теперь перед лицом Всевышнего я смогу назвать его мужем, а он меня — женой.
Дрожащий от страха святой отец, переводящий взгляд с одного разбитого лица на другое, быстро прочел молитвы и заставил повторить клятвы и, как только мы скрепили наш союз поцелуем, лорд Вантескан прорычал:
— Полчаса на сборы и чтобы вашего духу здесь не было!
— Хорошо, папа. — Тихо ответила, пряча слезы. Да, сейчас я мало походила на счастливую невесту, но в свете произошедших событий, это было естественно. Аллиний понимал, как мне непросто дается прощание и пытался поддержать, как мог.
— Моя жена, моя любимая. — Прошептал он, ласково целуя впалую щеку. — Все наладится.
Только молча кивнула и мы, рука об руку вернулись в замок, чтобы собрать в дорогу немного вещей, так как добираться до нового дома придется около двух недель.
Но вот две внушительные сумки были собраны, я переоделась в дорожный костюм и заплела косу и, обведя на прощание взглядом свою комнату, мысленно загадала обязательно вернуться сюда на правах желанной гостьи.
— Готова? — Спросил мой теперь уже муж и, горько вздохнув, стремительно вышла из своих бывших покоев, а затем и из замка. На своем пути не встретила ни одного слуги, которым, похоже, строго настрого запретили прощаться со мной, а попадающиеся на пути воины только отводили в стороны взгляды. Но вот, стоя уже у самых ворот, на выходе, неожиданно услышала крик:
— Леди Лилианна! Девочка моя! — Это, невзирая на свою полноту, со всех ног, бежала Мэг, заливаясь слезами. Я бросилась ей навстречу и теплые, уютные объятия тут же согрели душу.
— Будьте счастливы. — Прорыдала она, целуя в щеку и вытирая глаза белоснежным платочком. — Я буду молиться, чтобы вы помирились с отцом и братом.
— Спасибо. Милая моя. Спасибо тебе за все! — Ответила, тоже не в силах сдержать слез. — Ну, все, иди, иначе тебе достанется за меня.
Женщина удрученно опустила голову и, беспрестанно всхлипывая, побрела обратно в замок.
