причине: он ничего не чувствовал. Желание заглянуть под платок и то пропало.
Что-то было не так. Он изучал гостью. Пристально, вдумчиво. И вдруг понял: перед ним другая. Как он догадался? Она двигалась иначе, не так поворачивала голову, прислушиваясь к его словам. Не тот взмах руки, не хватает изящества. Иной тембр голоса, грубее, чем у княжны. Это слышно даже в шепоте. Все эти мелочи складывались в общую картину, выдавая грубую подделку. Удивительно, до чего хорошо он изучил княжну.
Странно, что Эсфер не предупредил его. Впрочем, Эйрих знал, что скажет Шар: «Ты просил следить за безопасностью княжны, а ей ничего не угрожало». Иногда тот будто нарочно проверял пределы терпения дракона.
Распознав подмену, Эйрих пришел в ярость. Им в открытую пренебрегли! Небось, еще смеялись, придумывая розыгрыш. На что они рассчитывали? Что он слеп и глух? Он без труда определил главного зачинщика. Естественно, это княгиня. Но неужели она думала, что эта девчонка ему понравится? Такого она о нем мнения? Увы, княгиня просчиталась: подруга княжны не возбуждала его от слова совсем. Он предпочтет ей любую служанку из замка.
Первым порывом было придушить подделку. Может, в следующий раз княжна подумает, прежде чем играть с ним. Но это слишком просто. Она бы оплакала потерю и забыла. Нужно более изощренное наказание.
Пока Эйрих размышлял, гостья, видя, что он задумчив и мрачен, убрала руки с его груди и застыла рядом в растерянности.
— Я не нравлюсь вам? — робко спросила девушка.
В ответ он рыкнул, отбив у нее всякое желание заигрывать. Пусть благодарит, что до сих пор жива.
В комнате повисла гнетущая тишина. Лгунья поняла, что обман раскрыт. Эйрих подметил, как трепещет платок, скрывающий лицо девушки, от ее частого дыхания, но ему было плевать на мучения обманщицы.
— Помилуйте, — прошептала она. — Я сделаю все, что пожелаете. Буду такой, какой вы захотите меня видеть.
— В данный момент я хочу видеть тебя мертвой, — честно признался он. — Так что не искушай судьбу, не зли меня еще сильнее.
Она вздрогнула, но новых попыток заговорить не предпринимала.
Чтобы не смотреть на нее, Эйрих отвернулся и направился к окну. Погрузившись в мысли, он пропустил мимо ушей шелест за спиной. Оглянулся лишь на звон бокала. Девушка, приподняв платок, пила. Набиралась храбрости излюбленным способом.
Поначалу он не отреагировал. Подруга княжны склонна к злоупотреблению алкоголем, он заметил это еще на пире. Эйрих передернул плечами, вспомнив, как она дышала на него перегаром во время танца. Но затем он увидел, что налито в ее бокал, и ему стало дурно.
В несколько широких шагов он пересек комнату и вырвал бокал из руки девушки. Поднес его к носу, вдохнул терпкий аромат. Этот травяной запах и изумрудный цвет жидкости не оставлял сомнений: в бокале настойка чаровника.
— Где ты ее взяла? — он встряхнул дуреху за плечо.
Дрожащей рукой она указала на столик с несколькими графинами. В одном была драгоценная вода, еще в двух — вино, а в третьем — та самая изумрудная настойка. Ее приготовили специально для завтрашнего ритуала. Служанка-идиотка поставила графин на столик к другим напиткам. Ей и в голову не пришло, что кто-то из жителей замка перепутает чаровник с вином. Все знают, как он выглядит и как он опасен. Все, кроме узниц.
— И что мне теперь с тобой делать? — он сорвал платок с девушки. Та даже не пикнула. Ей было уже все равно. Чаровник действовал быстро, превращая человека в безвольное существо. Глядя, как стекленеют глаза гостьи, Эйрих порадовался, что этой ночью к нему пришла не княжна. Впрочем, она бы не стала пить.
Он так и оставил девушку — стоящей посреди комнаты. Можно не волноваться, она с места не сдвинется. Не после настойки чаровника.
Сам Эйрих направился в спальню княжны, не сомневаясь, что она там. Потому что если нет, если ей удалось сбежать, то его людям лучше тоже податься в бега. Он растерзает любого, кто попадется под горячую руку.
К счастью всех жителей Морабатура, княжна была на месте. Входя в ее спальню, Эйрих на всякий случай послал вперед себя сонное заклинание. Общение с княжной не входило в его планы. Он просто хотел посмотреть на лгунью.
Девушка была в своей постели. Стоило ее увидеть, волна ненависти накрыла Эйриха с головой, утягивая за собой в бездну. Ненависть била набатом в висках. Окрашивала предметы в алый, отчего казалось будто комната залита кровью. Она искрила на кончиках пальцев, требуя выплеснуть ее, превратить из эмоций в действие. Вот и объект есть подходящий — спящая девушка.
Когда-то Тунрид отобрал у Эйриха все, что было ему дорого. Дом, семью, племя. Он прошелся сапогами по его жизни, топча и разрушая, а самого Эйриха выбросил на обочину. Отработанный материал, случайно выживший осколок вопреки попыткам его уничтожить. Искушение поступить с Тунридом также было слишком велико. Говорят, князь души не чает в младшей дочери.
Эйрих стянул повязку, посмотреть на княжну. Не сквозь ткань, через которую видел все словно в тумане, а своими глазами. Он приблизился к кровати и наклонился над девушкой. Всего-то и надо, что взять ее за горло и немного сдавить. У него сильные руки, шея быстро сломается. Минута-другая и все кончено. Это будет даже милосердно. Все равно в Морабатуре ее ничего хорошего не ждет.
Но вместо того, чтобы сделать задуманное, он как зачарованный смотрел на девушку. На тонкие черты лица, на бархатистую кожу с легким румянцем, на губы, все еще припухшие после его поцелуя. Он поймал себя на том, что хочет снова ощутить их вкус. Впиться в них как тогда в зале. Обхватить тонкую талию и прижать девушку к себе. Так тесно, чтобы ощущать каждый изгиб ее стройного тела. Сперва изучить его руками, а потом губами и языком.
