Совершенно как старая женатая пара, готовящаяся ко сну, они оба приняли свои таблетки, затем по какому-то невысказанному согласию по очереди почистили зубы. Это было до странности мило, даже уютно, и по его спине бежали вверх странные мурашки.
– У меня нет пижамы в сумке. Плавки были только по той причине, что мама заставила меня взять их в последнюю минуту. Тебя не обидит, если я лягу спать в боксерах? – спросил Райан.
– Вовсе нет, – Джозия пытался говорить небрежно, а не выдавать мысли: «Пожалуйста, Господи, да». В смысле да, дайте ему ещё раз поближе посмотреть на эти татуировки и эту грудь. – Хочешь лечь спать сейчас, или сыграем ещё один раунд?
– Я не хочу выглядеть слабаком, но боже, я вымотался, – Райан потянулся, затем сел на край кровати, чтобы стянуть свою футболку и шорты.
Джозия очень старался не выглядеть разочарованным. Он хотел бы днями играть с Райаном, вместо нескольких мимолётных часов. Всю его жизнь игры в различных формах были его ориентиром – единственным, что могло успокоить неистовую энергию в его мозгу, собрать его мысли и сосредоточить его разум на единственной цели. И за все годы он играл с кучей друзей – это было главной деятельностью одновременно его работы и личных друзей. Однако было что-то в играх с Райаном, что добавляло опыту особый пыл, как неожиданные, но не неприятные новые специи в рецепте чили его мамы.
Но Райан действительно выглядел истощённым. Во время игры он ещё несколько раз потягивался, будто у него болели шея и спина, но Джозия не хотел донимать его повторением предложения массажа. Джозия надел пару пижамных штанов, по большей части потому, что не доверял своему члену, если тоже будет спать в боксерах.
– Ты уверен, что не хочешь, чтобы я спал на полу?
– Не глупи. Кровать большая.
– Да.
«А ты большой парень. Я могу больше никогда не заснуть». Но Джозия не сказал ничего из этого, просто кивнул. Он подвинулся обратно к дальней стороне кровати, где сидел весь день и вечер, и действительно, он придавал этому слишком большое значение. Они часами сидели в непосредственной близости. Наверняка они смогли бы лежать рядом друг с другом без нарушения пространственно-временного континуума.
Затем Райан откинул покрывала и забрался под одеяло, и Джозии потребовалась вся сдержанность, чтобы не наброситься на него – в плане шуточных обнимашек, которые могли сойти ему с рук с ближайшими друзьями или странными любовниками, или краткосрочными бойфрендами. Вместо этого он выключил свет, затем устроился на краю кровати, схватив подушку и перевернув её боком, чтобы было за что держаться, кроме края матраса.
– Какого чёрта ты делаешь? – голос Райана был тёплым бормотанием в темноте.
– Сплю.
– Ты всегда спишь так, будто вот-вот упадёшь на пол? И какого чёрта ты делаешь с подушкой?
– Прости, – Джозия подвинулся на несколько миллиметров ближе к центру кровати. – И я всегда сплю с перевёрнутой подушкой, но если тебе обязательно знать, я просто стараюсь сделать так, чтобы случайно не обнять тебя ночью. Лучше подушка, чем ты, ладно?
– Эй, не нужно так защищаться, – голос Райана был таким же успокаивающим, как рука на плече Джозии. – И за все года я делил кровать с достаточным количеством братьев и приятелей. Я не психану, если ты случайно до меня дотронешься. Я совершенно точно способен оттолкнуть тебя обратно на твою сторону кровати.
«Может быть, этого я и боюсь». И действительно, так и было – он не переживал о том, что Райан вырубит его или отправит обратно в аэропорт из- за какого-то неосторожного контакта, но мягкая реакция была бы практически хуже. Райан ясно определил его в одну категорию со своими братьями и друзьями, и не было ни черта, что Джозия мог с этим сделать, даже если хотел.
– Спокойной ночи, – произнёс он со странным чувством, будто горло опухло.
– Спокойной ночи, – с сонным смешком сказал Райан. Он тихо засопел задолго до того, как разум Джозии перестал перекручивать события дня, перестал искать намёки на то, что Райан может думать о нём как о ком-то большем, чем о друге.
***
Тёплый. Мягкий. Необходимый. Желанный. Райан редко помнил свои сны, но в дымке между сном и пробуждением его тело гудело от возбуждения. Должно быть, сон был хороший, а не один из тех горько-сладких эротических снов, где нежеланно появлялся Чед, потому что Райан был твёрд как ружейный ствол и практически так же готов выстрелить, пока его бёдра толкались в кровать. Нет. Не в кровать. В покрытую тканью задницу, округлую и прижимающуюся к его члену. Идеально. Нужно проснуться, чтобы насладиться этим правильно. Он глубоко вдохнул, пытаясь разбудить себя, но за свои попытки получил полный рот волос. И кожи. Восхитительной спрятанной кожи на шее, идеальной для того, чтобы прижаться к ней губами, пока его бёдра толкались в...
Джозию.
И как бы Джозия ни переживал насчёт того, что пристанет к Райану во сне, оказывается, это тело Райана ранним утром превратилось в ракету с тепловым наведением. Джозия по-прежнему обнимал свою подушку на своей стороне кровати, идеально вежливый партнёр для сна – и невольная мишень внутреннего кабеля Райана.
Твою мать.
